Территория, население, древнейшая история:

По традиционному, восходящему к грекам географическому делению, в регион Восточного Средиземноморья, простирающегося от предгорий Тавра и большой излучины Евфрата до Синая, входят географические регионы Сирия (с горами Аманус на севере и Ливан и Антиливан на юге) и Палестина; полоса побережья выделяется в регион Финикию. Во II тыс. Палестина и южные районы Сирии (с соответствующим отрезком Финикии) рассматривались как регион Ханаан («Кенаан, Кинаххи»), а прочая Сирия - как продолжение западноцентральной Верхней Месопотамии и сирийской степи, объединенное с ней под общим наименованием («Амурру», «Хурри», «Нахрайна»). Водных ресурсов здесь мало, самые большие реки - Иордан в Палестине, Оронт в Сирии. Рельеф и бесплодные районы делили Восточное Средиземноморье на множество отдельных микрорегионов. Большое количество удобных бухт поощряло развитие мореплавания. Степные и пустынные области на рубежах Аравии были местообитанием скотоводческих племен, то и дело вторгавшихся в оазисы. Сама Аравия делилась в древности на три региона, известных античным авторам как Аравия Каменистая (северо-западная), Аравия Пустынная (центральная и северная, куда включалась иногда Сирийская степь вплоть до границы Сирии-Палестины и течения Евфрата) и Аравия Счастливая (южная, где было возможно развитое земледелие).

Хозяйственной и геополитической базы для создания крупного объелиненного государства здесь не было, а периодические волны миграций с эпицентром в полупустынях и степях Аравии существенно тормозили развитие регионов. Залежи медной и железной руды, обширные леса, в том числе знаменитые ливанские кедры, а потом и выход к торговым путям притягивали сюда экспансию Месопотамии и Египта.

В VIII-IV тыс. население Восточного Средиземноморья и Северной Аравии составляли племена — потомки носителей местной мезолитической культуры, т.н. натуфийской. Уже в IX—VIII тысячелетиях до н. э. натуфийцы собирали дикорастущие злаки. В среде их потомков осуществился переход к земледелию, известный по культуре Иерихона (VII тыс.). Население обитало в небольших поселках, состоящих из глинобитных домов. Некоторые из них, в частности Иерихон, окружали каменные стены, ибо накопление богатств земледельческими общинами и беспокойное соседство воинственных степняков вызывали необходимость в оборонительных средствах. В Иерихоне они оказались недостаточны: протогород пал под ударами извне. В VII-VI тыс. неолитическая революция охватывает весь регион. В V-IV тыс. в Северную Сирию проникают убейдцы и убейдская культура.

Аравию в VI-IV тыс. занимает семитская этнокультурная общность; семитские племена, по-видимому, переселились сюда из Восточной Сахары через Эфиопское нагорье и Баб-эль-Мандеб и, продвигаясь на север, ассимилировали обитающих здесь потомков натуфийцев. В IV тыс. внутри этой общности обособились несколько ареалов - к Среднему Евфрату выходили восточносемитские племена (предки аккадцев), впоследствии переселившиеся в Месопотамию; у рубежей Сирии обитали т.н. северные семиты, или эблаиты; в североцентральной Аравии обитали т.н. западные семиты (предки ханаанеев, амореев, древних евреев и пр.), в южноцентральной - носители т.н. южноцентральных семитских диалектов - прямые этнические предки исторических арабов), крайний юг - носители т.н. южнопериферийных семитских диалектов («южные арабы», создатели первой цивилизации в Аравии; арабизированы историческими арабами они были только в I тыс. нашей эры).

В конце IV - начале III тыс. до н. э. племенной семитский мир Северной Аравии приходит в движение. Восточные семиты (будущие аккадцы) проникают на Средний Евфрат, а оттуда - в Нижнюю Месопотамию, северные семиты расселяются в Сирии и Верхней Месопотамии (проникая даже за Тигр). Раскалывается западносемитское единство: часть западносемитских племен отселяется в Сирию, а оттуда распространяется в Палестину, переходя к оседлому земледелию, в то время как другая остается в степях и занимается подвижным скотоводством. На основе отселившихся на запад западносемитских групп сформировался этнос ханаанеев, на основе тех, что остались в степях - этнос т.н. сутиев-амореев (по самоназванию - просто сутиев; термин «амореи» перешел на них значительно позже). Сутии-амореи уже ок.2400 г. были известны шумерам как их южные соседи.

Эти процессы нашли отражение в мифологии: еще во времена западносемитского единства его носители именовали себя «сутиями», по своему легендарному предку, Суту (Шет-Сиф Библии). Эпонимом ханаанейских групп был известный по Библии Каин (досл. «Кузнец»). Ханаанеи, помня о своем происхождении из общезападносемитской среды, закономерно объявляли Каина потомком Суту, в то время как оставшиеся в степях группы, прямо продолжавшие былую общность «сутиев», и удерживющие соответствующий этноним, враждебно относились к оседло-городским жителям (обычное явление для подвижных скотоводов), рассматривали отселенцев как своего рода изменников добрым обычаям предков и объявляли их эпонима - Каина - не потомком, а злым земледельческим братом доброго скотовода Суту, виновным в убийстве другого доброго брата-скотовода - Авеля. Скотоводы-сутии и отселившиеся основатели городов ханаанеи тем самым противопоставлялись друг другу как потомки достойного и скверного братьев. Этот миф попал в итоге в библейскую традицию в обоих вариантах.

К середине III тыс. до н.э. на территории северо-восточной Аравии обособилась еще одна ветвь западных семитов, известная впоследствии под названиями «арамеев» и «ахламеев». Их легендарным первопредком считался, видимо, некий Сахламу.

С появлением ханаанеев в Сирии и Палестине происходит резкий прогресс в ремесленном производстве, прежде всего металлургии; с этого времени начинается так называемый Раннебронзовый период в истории Восточного Средиземноморья (III тыс. до н.э.). В это время на средиземноморском побережье возникают основные города будущей Финикии (финикийцами называли именно прибрежных ханаанеев) — собственно Библ (археологический Библ VI), Тир и др. (ок. XXIX—XXVIII вв. до н. э.). По-видимому, одновременно в Северной Сирии аналогичный процесс происходит с северными семитами, или эблаитами (назваными так современными учеными по Эбле, их крупнейшему центру в Сирии. В Шумере их называли «марту» — не исключено, что по среднеевфратскому Мари, частично заселенному ими. По-аккадски то же слово звучало как «амурру», т.е. амореи).

В прибрежных городах интенсивно шла социальная дифференциация и складывались классы, как видно из наличия крупных жилых строений, по размерам и богатству явно принадлежавших городской верхушке, и монументальных храмов на каменном фундаменте. В Библе в середине III тыс. уже сложилось политическое образование — номовое государство, подобный ранним государствам Южной Месопотамии. Оно вскоре попало под политическое и культурное влияние Египта.

Аналогичные процессы формирования городских центров, превращающихся в города-государства, и сложения классового общества происходят и в глубине страны. Так, в севросирийском городе Алалахе уже в конце IV — первой трети III тысячелетия до н. э. был храм, располагавшийся на высокой платформе, а в XXVIII—XXIV вв. до н. э. рядом с ним оявляется дворец с парадной колоннадой, постепенно заметно увеличивающийся в размерах, что свидетельствует о возрастании могущества алалахского царька.

В Северной Сирии уже в конце IV тыс. северные семиты основали протогородское поселение Эблы. К середине III тысячелетия до н. э. оно превращается в крупный городской центр с населением в 20—30 тыс. человек. В XXV—XXIV вв. до н. э. Эбла была центром крупного государства, охватывавшего всю Сирию вместе с предгорьями малоазиатского Тавра и соперничавшего с Мари на Среднем Евфрате — столицей другого раннего государства, заселенного аккадцами и, видимо, другой ветвью северных семитов. Найденный в Эбле архив дает науке исключительно важные сведения. В XXIII в. Эбла становится объектом завоевания аккадских царей - Саргона, а затем Нарамсуэна, разрушившего ее в отместку за бунт. Вспоследствии, при III династии Ура Эбла возрождается как город, но ее могущество навсегда уходит в прошлое.

В социальном плане Эбла представляла собой типичное номовое государство во главе с царем, при котором существовал административный аппарат. В хозяйствах, за счет которых жила верхушка общества, трудились подневольные работники и собственно рабы.

Небольшие городки Палестины в III тысячелетии до н. э. обносятся стенами, укрепленными овальными или прямоугольными башнями (Мегиддо, Иерусалим, Лахиш и др.), и наряду со святилищами в них уже появляются резиденции местных правителей. С середины III тыс. сюда уже начинают совершать первые походы египетские фараоны.

Захват северосемитских областей Сирии и Верхней Месопотамии аккадцами и последующее разрушение самой аккадской державы (первая треть XXII в. до н.э.) создали известный вакуум силы в упомянутых регионах и вызвало перемещение сюда населения из смежных областей - с северо-востока - хурритов, с юга - сутиев. В середине XXII в. до н. э. сутии заняли нагорье Джебель-Бишри близ Среднего Евфрата, а оттуда - центр Верхней Месопотамии и рубежи Сирии, ассимилировав местных северосемитов. Отныне именно на сутиев переходит было месопотамское обозначение северных семитов - «марту» или «амурру» (амореи), и в науке сутии известны, как правило, под этим последним наименованием. Со своей стороны, хурриты, двигаясь на запад вдоль Верхнего Тигра и Евфрата, уже в XXI в. заселяют Северную Сирию. В XXI в. вся Сирия и часть более южного побережья с Библом входят в зону власти III династии Ура.

Восточное Средиземноморье во II тыс. до н.э:

Во второй половине XXI в. до н. э. происходит великое расселение сутиев-амореев от Среднего Евфрата и Хабура: одни из них устремляется на Месопотамию, приводя к крушению державу Ура, другие огнем и мечом проходят по всей Сирии-Палестине и плотно заселяют Сирию и Заиорданье. С этого момента начинается так называемый Среднебронзовый период истории Восточного Средиземноморья (XX-XVI вв.). Общества этого времени хорошо известны по среднеегипетским источникам («Повесть о Синухете», «Таблички проклятий» и др.), рисующим наш регион как совокупность аморейских и ханаанейских племенных княжеств и городов-государств, отличающихся в целом невысоким уровнем развития и преобладанием кочевников. Исключение составляют города побережья, прежде всего Библ. Довольно скоро они, а вместе с ними и большая часть Палестины подпадают под верховное владычество или влияние среднеегипетского государства. Библ даже формально включался в состав Египетской державы, и его правители считались наместниками фараона.

В конце XIX в. до н. э. одна из племенных групп сирийских амореев создала крупное государство, известное под названием Ямхад. Ямхад, с центром в Халпе (Алеппо, совр. Халеб) контролировал территорию Сирии от предгорий Тавра до рубежей южносирийского номового государства Катны — злейшего врага Ямхада.

В конце XVIII - начале XVII вв. до н. э. через все Восточное Средиземноморье с севера на юг проходят племена хурритов, широко расселяющиеся в это время по странам Плодородного Полумесяца. Особенно плотно хурриты (и следовавшие в их потоке отдельные индоарийские группы) заселили Сирию и Южную Палестину. В ходе бурных потрясений, сопровождавших это передвижение, на Синае и в Южной Палестине возникло так называемое гиксосское объединение, возглавляемое семитскими племенами Синая — шасу (откуда само слово «гиксосы», т. е. «цари-шасу»), по-видимому, тождественными амалекитам Библии. У хурритов, живших рядом с этим объединением, а частично и вошедших в него, гиксосы заимствовали искусство колесничного боя. В XVII в. до н. э., опираясь на свое колесничное войско, они без труда завоевали Нижний Египет и утвердили свою столицу в Восточной Дельте. Главными центрами собственно гиксосской державы были Аварис в Дельте и Газа и Шарухен в Южной Палестине, но зависимость от гиксосских царей Авариса признавали другие гиксосские, египетские и кушитские княжества долины Нила (вплоть до третьего порога), а также, по-видимому, племена и области Сирии-Палестины и прилегающих районов Сирийской степи вплоть до Евфрата. На севере тем временем Ямхад (теперь значительно хурритизированный по составу населения) ок. 1600 г. захватывают, после нескольких войн, хетты.

В середине XVI в. и гиксосская, и хеттская зона власти в Восточном Средиземноморье сменили хозяев: Палестина и Южная Сирия с изгнанием гиксосов из Египта и падением Шарухена перешли под власть египетского фараона Яхмоса I (гиксосское объединение немедленно распалось, но его племенное ядро из амалекитов-шасу сохранялось на Синае вплоть до I тысячелетия до н. э.), а в Северной Сирии хеттская власть рушится благодаря набегам верхнемесопотамских хурритов, и вскоре она попадает под верховную власть возглавившего этих хурритов государства Митанни. Таким образом, к концу XVI в. до н. э. Восточное Средиземноморье оказалось поделено между Египтом и Митанни. Этот геополитический переворот, а также примерно одновременные перемены в металлургии и других ремеслах (в частности, открытие производства пурпурной краски финикийцами) позволяют выделять несколько последующих  веков - (конец XVI—XII вв. до н. э.) в Позднеброзовый период истории Сирии-Палестины. Первое его столетие оказалось занято почти непрерывной борьбой между Египтом и Митанни за безраздельный контроль над Восточным Средиземноморьем. Однако несмотря на периодическую реализацию планов обеих сторон, оказалось, что ни египтяне не могли удержаться на Бвфрате, ни митаннийцы — в Палестине. Осознав это, в конце XV в. воюющие стороны договорились о прочном разделе Восточного Средиземноморья на митаннийскую Северную Сирию и египетскую Южную Сирию — Палестину. С другой стороны, с середины XV в. до н. э. самостоятельные попытки отобрать у митаннийцев сирийские владения предпринимают хетты. В итоге в третьей четверти XIV в. до н. э. хеттский царь Суппилулиума разгромил и Митанни, и Египет и овладел практически всем Восточным Средиземноморьем. К этому времени египетское господство в Азии по большей части превратилось в фикцию из-за раздоров вассальных царьков и всесилия орд «хапиру» — своего рода казаков Сирии-Палестины, бежавших в горы Ливана от двойного гнета этих царьков и египетских фараонов. Часть хапиру под водительством удачливого вожака Абди-Аширты создала государство Амурру в северном Ливане, а другая вторглась при Эхнатоне в Палестину и основательно разорила ее.

К этому времени существенные перемены произошли и в этническом составе населения региона. Еще ок. 1400 г. до н. э. из Вавилонии были изгнаны местные сутии-амореи, поселившиеся там шестью столетиями ранее. Изгнанники, преследуемые касситскими войсками, пересекли Сирийскую степь и обосновались у рубежей Южной Сирии, образовав новую общность, именовавшую себя «ибри» (откуда привычное «еврей», дословно «перешедшие из-за реки», то есть Евфрата). К ним и восходят древнееврейские племена.

С другой стороны, в середине XIV в. до н. э. семитские кочевники-арамеи (ахламеи), жившие до того в Северо-Восточной Аравии, двинулись на северо-запад и заселили Сирийскую степь и долину Среднего Евфрата, оказавшись на рубежах Сирии. Примерно одновременно с этим передвижением, если не под его напором, племена «ибри» смещаются на юго-запад, в Палестину и Заиорданье. К 1300 г. до н. э. здесь уже сформировались их основные племенные союзы — Моав, Аммон, Эдом и Израиль (первые три — к востоку и югу от Мертвого моря, последний — в Палестине). Израильская традиция сохранила глухие воспоминания о взаимодействии древнееврейских вождей с хеттами, в самом деле господствовавшими над Палестиной в последней трети XIV в. до н. э. Другие племена «ибри» продвинулись еще дальше на юг и широко расселились в Аравии вплоть до ее южного берега.

После новых хетто-египетских войн в первой трети XIII в. до н. э., враждующие стороны, как и полутора веками ранее, вновь закрепили раздел Восточного Средиземноморья прочным миром. Большая часть Сирии, включая Кадеш и Амурру, досталась хеттам. Южная Финикия, Дамаск и Палестина — египтянам (впоследствии именно Египетская Азия этого времени воспринималась евреями как географическая «страна Ханаан»). Типичным городом-государством этого времени является Угарит, ведший обширную торговлю с Двуречьем, Египтом и Малой Азией, Палестиной, а также заморскими странами. В городе имелся особый квартал, населенный микенскими греками. Отсюда микенские изделия ввозились в глубь страны и далее в Месопотамию. Товарные отношения в Угарите достигли такого масштаба, что цари собирали с сельских общин подати металлами - медью и серебром. Все свободное население страны делилось на три сословия: 1) «сыны страны Угарит» — земледельцы-общинники, роль которых постоянно уменьшалась; 2) «царские рабы» — приближенные царя, получавшие от него земельные наделы. Многие из них сохраняли свои общинные наделы и формально не порывали связи с сельской общиной; 3) «рабы царских рабов» —лица, не имевшие своей земли и сидевшие на землях служилой знати. Это были разорившиеся земледельцы, утратившие свои земли и связь с общиной, и частично пришлые люди, чужеземцы-изгои (хапиру). На царской службе кроме крупных и средних землевладельцев находились также купцы и откупщики, называвшиеся, как и в Вавилонии, тамкарами. Рабов в собственном смысле слова было мало. Политически Угарит подчинялся царям удельного хеттского царства со столицей в Каркемише, а через него - великим царям Хатти.

Геополитический переворот XII-XI вв:

В начале XII в. до н. э. Восточное Средиземноморье подвергается нашествиям эгейско-анатолийских народов (так называемые «народы моря»). Их первые появления в регионе отмечены еще в конце XIII в. (набеги ахейцев на Кипр и Египет), а после «Троянской войны» часть победителей-ахейцев («денены» — данайцы) и другие народы бассейнов Эгейского и Ионического морей («теккер» — тевкры Троады, «пелесет» — пеласты с южных Балкан, «шекелеш» — сикулы Южной Италии—Сицилии), пройдя Юго-Западную Малую Азию и Киликию, обрушились на Восточное Средиземноморье. Они разгромили Кипр, Каркемиш, флот Угарита (сам Угарит одновременно погиб при землетрясении), уничтожили государство Амурру в Ливане, разорили Сидон и Тир и, наконец, напали на Египет (ок.1180 г.), но, отброшенные египтянами, осели на побережье Палестины. Здесь пришельцы, понемногу слившиеся в единую массу «филистимлян» (т. е. «пелесет»; впрочем, в течение столетия еще вели обособленное существование «теккер») основали так называемую филистимскую конфедерацию. Вскоре они усвоили культуру и язык местного населения. От их имени происходит само название «Палестина».

Между тем Рамсес III восстановил египетскую власть над побережьем Восточного Средиземноморья, а хеттская династия в Каркемише пережила нашествие «народов моря» и объединила Сирию и Юго-Восток Малой Азии под своей властью (впрочем, к концу XII в. это царство распалось на осколки, так называемые «позднехеттские» царства). Оправились и финикийские города уже в XII в. до н. э. Сидон отстроился, а группа выселенцев из него заняла и обустроила Тир (после чего все финикийцы стали обобщенно именоваться «сидонянами»).

В Палестине тем временем утверждается Израильский племенной союз, переживший в конце XIII в. серьезные перемены. Его ядро было в 1220 г. разгромлено египетским фараоном Мернептахом, вытеснено из Палестины и, возможно, распалось. Однако другая группа израильтян еще раньше осела в Египте, а в конце XIII в., когда эту страну охватили смуты конца XIX династии, покинула Египет и заняла часть территории шасу-амалекитов Синая, что отразилось в древнееврейском предании об Исходе из Египта. В смутные для Восточного Средиземноморья времена рубежа XIII—XII вв. до н. э. израильские группы воссоединились (по-видимому, при значительной культурной и организационной гегемонии выселенцев из Египта), а ок. 1170 г. вновь вторглись в Палестину из-за Иордана и захватила значительную ее часть. Впоследствии древнееврейская традиция связывала Исход и новое оформление Израильского союза племен с Моисеем, заключившим на Синае договор с Яхве, а вторжение в Палестину — с Иисусом Навином. Судя по тому, что среди областей шасу Синая египетские источники XIV-XIII вв. знают «страну шасу-яхве», Яхве был местным синайским богом, почитавшимся в одной из областей амалекитов-шасу, и занявшие эту область при Моисее израильтяне избрали его в качестве своего нового племенного бога-покровителя.

В XII в. до н. э. на основе смешения пришлых кочевых израильтян как доминирующей силы и местных ханаанеев (а смешение достигло такого масштаба, что итоговый язык израильтян, то есть древнееврейский, сами же израильтяне звали «ханаанейским», и действительно: от его аморейских истоков в нем осталось не очень много) Израиль окончательно сформировался на территории Палестины как союз двенадцати племен. Выборные вожди — «шофеты» («судьи») являлись верховными жрецами, командовали племенными ополчениями, а в мирное время разбирали тяжбы. Культ Израиля в это время, несомненно, носил обычный языческий характер (в том числе культ верховного бога - Яхве).

К концу XII в. до н.э. власть Египта в Азии слабеет и исчезает, и в следующие десятилетия финикийцы (прежде всего Тирское царство «сидонян») самостоятельно осуществляют так называемую великую финикийскую колонизацию Западного Средиземноморья (в Восточное, исключая Кипр, финикийцев не пускали греческие пираты). Ок. 1100 г. до н. э. молодежь Тира основала крупный город Утику в Северной Африке, примерно в то же время создается тирская колония в Испании — Гадир (Гадес, совр. Кадис), а затем финикийцы появляются на западе Сицилии, на Сардинии, Мальте и Балеарских островах.

Одновременно, на рубеже XII-XI вв. Тиглатпаласар I Ассирийский на короткое время подчинил позднехеттские царства Сирии и Финикию, где ему покорились Тир и Сидон. Однако ассирийская власть здесь оказалась эфемерной: арамеи Южной Сирии во второй четверти - середине XI в. двинулись на север и вышли к Евфрату, заняв значительную часть североцентральной Сирии и потеснив «позднехеттских» князей (то было начало великого арамейского расселения, в X в. чуть не погубившего саму Ассирию). В середине XI в. здесь образовались ранние арамейские царства.

Примерно в то же время, около середины XI в. до н. э. Тир подчинил себе Сидон и другие города, объединив всю южноцентральную Финикию в «царство сидонян» (в общем значении «финикийцев»)». В науке его называют Тиро-Сидонским царством.

В начале XI в. до н. э. здесь установилась военная гегемония филистимлян, лидировавших в металлургии железа, а значит, в производстве вооружения. Израильская племенная система продемонстрировала свою неспособность к сопротивлению. В борьбе с филистимлянами выдвигаются удачливые военные предводители или просто разбойники, поставившие себя вне традиционных племенных отношений. Одного из них, Саула, израильские племена избрали первым царем Израиля, т. е. надплеменным наследственным правителем (конец XI в. до н. э.); как обычно, становление царской власти было энергично поддержано основной племенной массой вопреки сопротивлению аристократии. Однако Саул проиграл после первых успехов войну с филистимлянами, и, потерпев сокрушительное поражение от филистимлян при Гильбоа, покончил с собой. На исходе XI в. царство было заново собрано выдвинувшимся из рядовых воинов еще при Сауле Давидом - человеком бурной судьбы, успевшим и послужить Саулу, и воевать против него в ходе смут конца его правления, и оказаться на стороне филистимлян, и порвать с ними и одолеть их.

Так в результате двухвековых потрясений сформировалась новая карта Восточного Средиземноморья: позднехеттские царства Северной Сирии, арамейские - в центре и на юге Сирии, Тиро-Сидонское царство на побережье, Израиль и Филистия в Палестине, основанные когда-то другими группами «ибри» Аммон, Моав и Эдом - в Заиорданье.

Восточное Средиземноморье в первой четверти I тыс. до н.э.:

Тиро-Сидонское царство оказалось монополистом международной торговли в масштабах всего Средиземноморья. Наивысшего расцвета оно достигло при царе Ахираме (Хираме, 969—936 гг. до н. э.), эффективно контролировавшем заморские колонии подвластных ему финикийских городов. На востоке Ахирам дипломатическим путем приобрел часть Палестины. На острове Кипр правитель города Кития именовал себя слугой Ахирама. При нем широко развернулось строительство в островной цитадели Тира. Показательно, что в Х—IX вв. до н.э. тиро-сидонские цари не вели ни одной войны на материке. Все их внимание было устремлено на морские пути.

В IX в. финикийцы были изгнаны греками из Эгеиды. Узурпатор Итобаал (с 879 г.) упрочил положение Тира и возобновил колонизацию, на этот раз только Западного Средиземноморья (в т.ч. Сардинии), где появилось много новых финикийских центров, между прочим, знаменитый Карфаген (823).

Цари стремились к установлению деспотического правления, что вызывало противодействие в среде крупных купцов и рабовладельцев. Олигархические тенденции возобладали, и в конце IX в. до н.э. - царская власть в Тире ослабевает.

Главные города Финикии — Тир, Сидон и Библ — богатели за счет транзитной торговли, перепродавая египетские и вавилонские товары в Грецию, а греческие — на Восток. По-прежнему вывозился в Египет и Двуречье лес, но особенное значение приобретает вывоз ремесленных изделий (пурпурной краски из Тира, стекла и стеклянных изделий из Сидона). Где это было возможно, финикийские купцы легко превращались в пиратов, или силой похищали людей, чтобы продать их в рабы. «Прибыл в Египет тогда финикиец, обманщик лукавый, злобный хитрец, от которого много людей пострадало», — говорится в поэме Гомера. Часть рабов доставлялась в Финикию, и их направляли в мастерские в качестве чернорабочих, в гавани, где они работали грузчиками, и на корабли, где их использовали как гребцов. Рабов-военнопленных практически не было - финикийцы не вели завоевательных войн. Нет сведений и о рабах-должниках.

Среди арамейских государств Сирии на первое место вскоре вышло Дамасское царство (Арам-Дамаск), претендовавшее на гегемонию в сопредельных областях. Его экономика строилась на развитом скотоводстве, знаменитом на весь Ближний Восток производстве оружия и транзитной торговле «шерстью блистательной белизны», перепродававшейся от степных кочевников в Тир. Цари Дамаска часто носили имя-титул «Сын Бога Бури» («Бен-Хадад»), воспроизводившее старый титул хурритских царей, унаследованный ими от хурритов Южной Сирии.

В середине IX в. Дамаск сыграл решающую роль в борьбе с ассирийскими нашествиями Ашшурнацирапала II и Салманасара III на регион. В 853 г. коалиция, возглавленная дамасским Бенхададом II и израильским царем Ахавом, отразила в битве при Каркаре 120-тысячную армию Салманасара. Правда, тот в 841 г. разгромил силы Дамаска и осаждал город. но не смог взять его. Вплоть до начала VIII в. Ассирия пытается покорить Восточное Средиземноморье, но не может закрепиться здесь.

Во второй половине IX в. до н. э. дамасский царь Бенхадад III овладел заиорданскими владениями Израиля, проник в Южную Палестину и получил дань от Иудеи. На некоторое время почти весь хинтерланд Восточного Средиземноморья оказался под влиянием Дамаска, однако сопротивление другого арамейского царства - Хамата на Оронте - привело к распаду дамасской коалиции. Истощенный войнами Дамаск был в 796 г. осажден и принужден к выплате дани ассирийским царем Ададнерари III, захватившим здесь огромное количество железа. При Ададнерари III Ассирия контролировала все Восточное Средиземноморье, но уже в начале VIII в., ослабев под ударами Урарту, ассирийцы теряют все владения к западу от Евфрата.

В Израиле Давид (ок. 1010— 970 г. до н. э.) проводил политику создания централизованной надплеменнной военно-бюрократической монархии. При нем был присоединен Иерусалим, ставший столицей нового царства. Был создан государственный аппарат, во главе которого стоял верховный сановник. При царе была создана лично ему преданная гвардия из наемников-чужеземцев — «критян» (скорее всего, ахейцев Кипра, переселившихся туда с Крита еще в XII в.) и филистимлян. В серии ожесточенных войн Давид сумел, по-видимому, создать ближневосточную наднациональную империю от Евфрата до Синая, и достигал Евфрата, но не смог закрепиться на этих рубежах, и в итоге его держава, хотя и очень расширилась, представляла собой Израиль с некоторыми присоединениями и зависимыми внешними владениями, охватывающими Заиорданье, Филистию и южносирийских арамеев.

Преемником Давида стал его младший сын Соломон (ок. 970—930 гг. до н. э.). Традиция прославляет его за мудрость, изображает проницательным и справедливым судьей и объявляет автором ряда литературных произведений, вошедших в Библию. В действительности Соломон был властолюбивым и тщеславным монархом, отказавшимся от проведения активной внешней политики и растратившим политический капитал, оставленный ему Давидом. Он перенес опору своей власти с военной знати на граждански-храмовую бюрократию, существенно увеличившуюся в связи со строительством в Иерусалиме роскошно украшенного храма Яхве. Соломон усилил налогообложение и тяжесть повинностей израильтян. Наконец, если Давид, родом из южного израильского племени Иуда, сумел быть надплеменным царем, при Соломоне засилие в делах всего царства его соплеменников стало очевидным. Недовольные этим 10 северных израильских племен вскоре по смерти Соломона отложились от Иерусалима и образовали особое царство, принявшее название «Израиль». Столицей его несколько позднее (в IX в. до н. э.) стал вновь основанный город Самария. За царством Иерусалима, где правила династия Давида, закрепилось название «Иудея», по его главному племени. Оба царства считали это положение нетерпимым и временным раздроблением единого по природе своей Израильского государства, и то враждовали друг с другом, то создавали нечто вроде бинарной конфедерации (как при Ахаве Израильском - Иосафате Иудейском в середине IX в. и при Иеровоаме II Израильском - Узии Иудейском в первой половине VIII в.; в обоих случаях союзники быстро достигали контроля над всей Палестиной и Заиорданьем).

Разделением былого Израиля сразу воспользовался Египет: фараон Шешонк около 926 г. совершил опустошительный поход в Палестину, разорив и подчинив и Израиль, и Иудею. Однако немедленно с его смертью оба царства вышли из египетской зависимости, а у Египта не было сил на новые походы в регион.

В эпоху разделенных Северного и Южного царств древнееврейское общество постепенно входит в полосу кризиса. Как и в большинстве кочевых обществ, перешедших к оседлости и выработавших свою государственность, в древнеизраильском обществе первой половины I тысячелетия до н. э. бурно развивались частновладельческие отношения и частная эксплуатация. Этот процесс шел как за счет растущих притеснений, чинимых племенной и надплеменной столичной верхушками над народной массой, так и за счет естественной дифференциации и развития товарно-денежных отношений. То и другое приводило к концентрации имущества и земли, разорению и закабалению рядовых общинников. Пропасть между государственно-племенной аристократией и ее рядовыми соплеменниками быстро росла. Одновременно слабел сам общинный строй: поля и сады общины стали продаваться посторонним лицам (не родственникам и даже не соседям). Общинные участки, перешедшие в частные руки, а также земли государственного фонда, розданные придворным, составили сектор частного землевладения, прежде всего крупного.

Источники VIII—VI вв. упоминают четыре сословия, на которые делилось свободное население страны: 1) светская аристократия (вельможи и князья); 2) жреческая аристократия (жрецы и профессиональные пророки); 3) так называемый народ земли — основная масса свободного населения. Они владели общинными наделами и обязаны были служить в ополчении и платить налоги; 4) чужеземцы (пришельцы и поселенцы), ограниченные в правах. На самой низшей ступени социальной лестницы стояли рабы и кабальные должники, число которых все возрастало. Главным объектом эксплуатации оказывалась масса рядовых общинников, и это воспринималось тем более остро, что в обществе оставался жив племенной уклад и порождаемые им традиции плановой солидарности, на фоне которых социальное расслоение казалось отходом от основных норм общежития. Особое неприятие у рядовых общинников вызывала связанная с царем властная верхушка, сочетавшая частные и государственные способы эксплуатации. Тем самым недовольство вызывали и храмы, вписанные во властную систему общества.

На «верхах» общества положение осложнялось межплеменными противоречиями в Израиле, израильско-иудейским противостоянием, сложностями взаимодействия царской власти с военной знатью и жречеством и, наконец, собственно культовыми проблемами. Для древних евреев, осознававших себя пришельцами в Палестине, вопрос об обращении за божественным покровительством к тем или иным местным божествам стоял гораздо острее, чем для аборигенов, уже многие столетия связанных с определенными культами. Для царей Израиля этот вопрос имел особый аспект: сохранение центра почитания Яхве в иудейском Иерусалиме побуждало их особенно напряженно искать иных покровителей (хотя бы на случай войны с той же Иудеей). Наиболее могущественный царь Израиля Ахав (середина IX в. до н.э.) использовал в этом качестве финикийского Баала, а заодно строил жертвенники многим другим ближневосточным божествам. На фоне развернувшегося таким образом религиозного поиска и связанного с ним противостояния храмов разных божеств друг другу и военной знати и сформировался в конце концов так называемый «жреческий монотеизм». Заключался он в том, что жрецы Яхве настаивали на необходимости обеспечить этому божеству исключительное положение в израильско-иудейском культе и исключали возможность почитания других богов на общегосударственном уровне. Параллельно формировалась концепция соединения царской и высшей жреческой власти.

В то же время социальные противоречия израильско-иудейского общества отозвались мощным общественно-идеологическим процессом — «пророческим движением» VIII—VI вв. до н. э. «Пророки», бывшие первоначально особой категорией храмовых прорицателей, по неясным причинам порвали с храмами и возглавили в итоге социальный протест. Именно они выработали концепцию Яхве как абстрактного абсолютного и универсального божества, источника этики и творца истории как процесса соответствующего религиозного воспитания древних евреев — «избранного» им для этой цели народа. В конце времен ожидалось появление посланца Яхве — мессии, которому суждено было окончательно спасти Израиль от языческой скверны и социальной несправедливости и приобщить весь мир к почитанию Яхве. Этот «пророческий монотеизм», составивший впоследствии ядро иудаизма в целом, и был первой догматической религией, подчиняющей этику и образ жизни своих носителей «сверхценной» норме, ориентирующей их на иррациональный опыт (откровение) и эсхатологические ожидания и объявляющей себя абсолютно истинной. Во всех этих отношениях «пророческий монотеизм» принципиально противостоял общей религиозной практике Ближнего Востока, в том числе древнееврейской. Именно поэтому до поры до времени он не пользовался в Израиле и Иудее широким распространением. Искреннюю приверженность к нему проявляли только наиболее радикальные, маргинализованные элементы древнееврейского общества. В условиях растущей общественной нестабильности такие элементы, однако, делались грозной силой, тем более что «пророческий монотеизм» оказывал, по-видимому, известное концептуальное влияние на «жреческий».

Восточное Средиземноморье во второй четверти - середине I тыс. до н.э.:

В середине VIII в. до н. э. в Северную Сирию начали проникать урарты, но против них выступила Ассирия, усилившаяся при Тиглатпаласаре III. В 743-740 Тиглатпаласар подчинил Северную Сирию (аннексия ее затянулась до 717 г., когда в ассирийскую провинцию был превращен Каркемиш) и Финикию, в 734-732 аннексировал Дамасское царство и большую часть Израиля и подчинил Филистию, остаток Израиля и Иудею. Попытка Израиля по смерти Тиглатпаласара отложиться от Ассирии вызвала карательный поход, осаду Самарии (725-722 гг.) и полную аннексию Израильского царства ассирийцами с массовой депортацией израильтян. Остатки израильтян смешались с пригнанными сюда на освободившиеся места ассирийскими подданными, образовав новую общность самаритян. Иудея, отложившись было от Ассирии в 704 г., была приведена к покорности карательным походом Синаххериба в 701 г. Отчаянное сопротивление ассирийцам оказали финикийцы: за сто лет Тир пять раз пытался сбросить ассирийское ярмо. Подавление второго такого восстания Синаххерибом в 701 г. привело к отторжению от Тира всех прочих финикийских городов, ранее подвластных ему. Тиро-Сидонское царство с заморскими владениями перестало существовать.

Грабительское нашествие скифов на западную часть ассирийских владений, в том числе на Сирию и Палестину (кон. 630-х), уничтожило ассирийскую власть в регионе. Все его территории восстановили независимость, и воспользовались этим больше всего Тир, Иудея и Египет. Иосия, царь Иудеи (640—609 г.), не только вернул Иудее свободу, но и присоединил к ней все былые земли царства Давида и Соломона. Египтяне, со своей стороны, подчинили своей власти Филистию и Сирию вплоть до Евфрата, откуда в 616 г. египетские войска движутся в Месопотамию помогать ассирийцам против вавилонян. Тир на время становится гегемоном всей Финикии. Тирские купцы конца VII - начала VI в. проникали на восток Малой Азии, в далекую Южную Аравию, вывозили серебро из Испании, а возможно, также олово из Британии. Иудея при царе Иосии до н. э.) вернула себе самостоятельность и расширилась на север и запад за счет ассирийских владений.

При Иосии, в 622 г., Иудея претерпела настоящую революцию. Царская власть, до того по большей части боровшаяся с «пророческим» монотеизмом, теперь приняла решение возглавить его. Было объявлено, что в иерусалимском храме при ремонтных работах были якобы случайно найдены древние забытые законы, требующие единобожия и централизации культа. Под лозунгами «пророческого» монотеизма было истреблено жречество всех культов, кроме культа Яхве, ряд других категорий лиц; все культы, кроме культа Яхве были запрещены (первый пример религиозного террора и религиозных чисток - а равно и утверждения собственно догматической религии - на Древнем Востоке).

После гибели Ассирии Восточное Средиземноморье стало яблоком раздора между Египтом и Вавилонией. В 609 г. фараон Нехо II решил, накануне решающей схватки с Вавилоном, уничтожить самостоятельную силу в тылу грядущей борьбы, напал на Иудею, разбил и убил Иосию в битве при Мегиддо и принудил Иудею признать его верховную власть. Дальнейшая борьба, как излагалось выше, привела к гибели Иудеи в 587 г., разрушению Иерусалима и Соломонова храма и депортации иудеев под ударами вавилонян, а также к утверждению вавилонского владычества над всем Восточным Средиземноморьем. Со сменой вавилонской власти властью персов (539 г.) депортированные получили возможность вернуться на родину, а в V в. Ахемениды санкционировали создание иудеями-чиновниками Эзрой и Нееемией в Иерусалиме и его округе граждански-храмовой автономии, основанной на жестких началах канонического иудаизма (религии, развившейся за предыдущий век на базе монотеизма пророков). Руководителям этой автономии Ахемениды предоставили духовную власть над всеми жителями империи, желающими считаться иудеями.

Культура и религия Восточного Средиземноморья:

Главным культурным достижением жителей этого региона было создание алфавитного письма, к которому восходят все современные алфавиты мира. Во II тысячелетии до н. э. в небольших городах-государствах Восточного Средиземноморья шли интенсивные поиски наиболее рациональных систем письменности, подходящих для массового, однозначного и быстрого ведения коммерческих записей и тем самым более простых, чем письменности Месопотамии и Египта с их сотнями знаков, которые могли читаться по-разному. Во II тысячелетии до н. э. в Библе создается слоговое письмо упрощенного типа (так называемое протобиблское), имевшее около 100 знаков. В XV—XII вв. до н. э. в Угарите употреблялся клинописный алфавит из тридцати знаков. Наиболее совершенной системой оказался финикийский алфавит. Применение этого алфавита (воспринятого впоследствии с некоторыми изменениями греками) сделало грамотность доступной любому гражданину, что имело огромное значение для развития торговли и мореплавания.

Для ритуала Восточного Средиземоморье характерна роль экстатических культов плодородия с умирающими и воскресающими божествами и сезонных празднеств, опять-таки обеспечивающих плодородие. Под влиянием хурритов в середине II тыс. кристаллизовался западносемитский миф о смене царствований на небесах, по которому бог неба Баал-шамем (Господин Небес), он же «Ил (Бог) отцовский» был сменен Илом (Богом - верховным божеством западных семитов до середины II тыс.), а тот - богом бури Баалом (Алийян-Баалом, реально выдвинувшимся на первое место в пантеоне во второй половине II тыс.). Угаритские тексты, реликты, удержанные в Ветхом Завете и античные авторы дают представление о развитии ханаанейской (финикийской) мифологии. В каждом городе почитался прежде всего местный бог-покровитель, называвшийся обычно просто по прозвищу - Баал (владыка) или Эл (бог), иногда Мелек («царь», вариант — Молох), а в Тире — Мелькарт («царь города»). Чаще всего эти боги считались солнечными. Все это не мешало существованию особых общезападносемитских богов с именами Эл (Ил) и Баал. Супруга главного бога также порой именовалась просто Баалат (владычица), но чаще носила более конкретное имя Астарта, что соответствовало ассиро-вавилонской Иштар. Астарта ассоциировалась, в отличие от Иштар, с луной, а не Венерой.

Древнееврейская религия на первых порах не отличалась от прочих западносемитских религий, в том числе ханаанейской. Главным общеплеменным богом израильтян с исхода XIII в. считался Яхве, до того - местное божество областей Синая и Южной Палестины, владыка грома и огня, посылающий на землю благодатный дождь. Иных богов не просто признавали, но и почитали, в том числе на государственном уровне.

Западным семитам была присуща концепция «берита» (завета, т. е. особого договора) народа с его богом-покровителем (в то время как у их соседей связь данной общины и его ее бога-покровителя считалась изначальной и неразрывной, западные семиты рассматривали ее как результат сознательной сделки общины с богом, которую обе стороны могли и пересмотреть, если она не оправдывала надежд). Именно от этой концепции отталкивались ветхозаветные пророки, движение которых, как говорилось, привело в конце концов к формированию догматического сверхценного монотеизма.

Как и в других религиозных системах I тысячелетия до н.э. (буддизме, зороастризме) отношение к Богу в учении пророков носит сугубо личный характер (каждый предстоит перед Ним персонально) и жестко связывается с этикой (в частности, пророки резко осуждали закабаление бедноты, скупку земель и неправедную наживу богачей). В центре его стоит Яхве, старый верховный бог евреев, а первыми вероучителями своего толка пророки объявляли величайших легендарных героев древних евреев: Авраама, родоначальника «ибри», переселившегося некогда из-за Евфрата в Палестину, и Моисея. В действительности отношение пророческого монотеизма к Богу было принципиально новым: в былые времена Яхве не представляли себе ни всемогущим, ни всесовершенным, ни всезнающим, ни всеблагим, ни единственным источником всякого существования, как это делали пророки. Раньше считалось, что понятия о добре и зле принадлежат самим людям, которые и вырабатывают их по своему собственному желанию, опыту и вкусу. Боги могут надзирать за выполнением этих правил, но не являются их источником (точно так же, как человеческие власти). Согласно иудаизму, требования морали исходят от Бога и предписаны людям извне, Им одним. Люди должны безусловно выполнять эти требования исключительно потому, что это требования Божества. Сам Бог вне критики, что бы Он ни делал. В отличие от былых времен, человек вступает в общение с богом не для реализации своих собственных устремлений, а для самодовлеющего выполнения воли Бога, которой он безусловно обязан подменять свою во всех случаях расхождения. Наконец, религиозные представления предшествующих эпох никогда не претендовали на абсолютную истину, где нет места сомнению, исправлению и пересмотру (древнееврейская пословица гласит: «со временем любое пророчество теряет силу», из-за нарастания изначально имеющейся в нем погрешности). Именно поэтому на древнем Востоке господствовала полная веротерпимость, а внутри каждой религии мирно уживались спорящие друг с другом течения. Иудаизм был первым вероучением, основанным на догмах - положениях, априори считающихся абсолютно истинными помимо любых доводов и контрдоводах. О принципиальном разрыве между старым и новым восприятием бога и его отношений к человеку говорит сохраненный в Библии ответ обычных израильтян на угрозу гибелью и преисподней, которую возвещают ему пророки от имени Яхве (беды, обрушившиеся на древних евреев, рассматривались пророками как кара, наложенная Господом, чтобы очистить от греха избранный им народ): «А мы договорились с Гибелью и заключили союз с Преисподней, так когда всепоражающий бич Яхве двинется, до нас он не дойдет!» Яхве здесь - не всесильный бог, и заключенная помимо него (и против него) особая договоренность с гибелдью и преисподней как особыми божествами защищает от его гнева и представляется вполне возможной и оправданной для людей.

Древнееврейская литература известна в основном в том обработанном виде, в каком сохранила ее Библия. Само это слово означает по-гречески «книги» (в данном случае книги, канонизированные иудеями и христианами). Иудейское Писание (Танах) почти полностью совпадает с Ветхим Заветом, первой частью христианской Библии. Этот свод текстов, сформировавшийся в V—III вв. до н. э., представлен масоретским еврейским Писанием и выполненным еще до его кодификации греческим переводом — «Септуагинтой». По традиции, окончательно утвердившейся в первой половине I тысячелетия до н. э., он делится на три раздела: «Учение» (оно же «Закон» и «Пятикнижие Моисеево», древнееврейская Тора), «Пророки» и «Писания», каждый из которых включает тексты разного времени и характера. «Пятикнижие» излагает переработанные в монотеистическом духе фрагменты общеизраильского предания о происхождении мира, людей вообще и западносемитских племенных союзов (в том числе Израиля) в частности. Многие из этих преданий отражают ближневосточные мифы или подверглись их сильному влиянию. Так, рассказ о сотворении первочеловека, Адама, из земли, происходит из аморейского предания, где Адам тоже считался предком всех людей, но при этом его отцом называется бесплотный дух Арар, а матерью - Мать-земля Маддар. Унаследовавшие этот миф от своих аморейских предков евреи видоизменили его, превратив отца Адама в бога-творца, а мать-землю - в глину, материал для творения. История о потопе, погубившем все живое, также перешла к евреям от их предков-амореев, а к тем - от щумеро-аккадцев Южной Месопотамии.

Значительную часть «Пятикнижия» составляют жреческие установления и догматизированные моральные предписания, получающие отныне внечеловеческий и внерациональный божественный источник («десять заповедей» и др.). «Пятикнижие» окончательно сложилось в конце VII—середине V в. до н.э. В раздел «Пророки» входят произведения действительных пророков VIII—VI вв. до н. э. (Исайи, Иеремии, Иезекииля и др.) или приписывавшиеся им. К ним примыкают по концепции и времени составления «исторические книги» (Иисуса Навина, Судей, Самуила, Царей и др.), излагающие историю древних евреев XII—V вв. до н. э. в рамках концепции их периодического отпадения от монотеизма и возвращения к нему; первое карается Яхве, второе вознаграждается им (в действительности систематически повторяющиеся дискредитации и возрождения столь жесткой духовной системы, как определенная догматическая религия, невозможны ни для какого общества). Материалом для «исторических книг» послужили в основном летописи и несохранившиеся сборники эпических песен о славных деяниях предков. Некоторые из них по своему духу прямо противоположны детально разработанной религиозной концепции составителей Танаха. Откровенно фольклорный характер носит предание о Самсоне—удачливом богатыре, сражавшимся с филистимлянами. Дружинный эпос об Ахаве, в целом прославляющий этого царя, ненавистного монотеистической традиции, лег в основу нескольких эпизодов Книги Царей. Наконец, раздел «Писания» является пестрым собранием различных по жанру и времени произведений. Сюда входят и произведение свадебной лирики, созданное под явным египетским влиянием («Песнь Песней»), и религиозные гимны-псалмы, приписанные царю Давиду и несущие ряд черт первоначального языческого облика религии Израиля, и размышления о жизни, прямо продолжающие месопотамскую «литературу мудрости» («Экклесиаст»), либо полемизирующие с ней и преодолевающие ее идеи в новом, монотеистическом духе («Книга Иова»), либо, наконец, вполне свободные от ее влияния. Большая часть «Писаний» принадлежит второй половине I тысячелетия до н. э., и некоторые из них были причислены к каноническим лишь после существенных колебаний.

Ветхий Завет можно считать комплексным памятником древнееврейской литературы. Многие произведения попали в его состав только из-за своих литературных достоинств (содержательно они мало совместимы с ветхозаветным мировоззрением); очевидно считалось необходимым так или иначе отразить в нем весь «золотой фонд» литературы Израиля, в том числе устной. Но при этом тексты часто были фрагментированы н почти всегда радикально переработаны в духе иудейской догмы.

Аравия в I тыс. до н.э.:

С великим движением арамеев из Сирийской степи на север, в Cеверную Сирию и Месопотамию (XI-X вв.), в Северной Аравии практически освободились обширные территории, и с юга сюда стали выдвигаться недавно одомашнившие верблюда и ставшие настоящими кочевниками племена двух этносов - собственно арабов, или т.н. южноцентральных семитов (одно из их племен и носило самоназвание «арабы»), и потомков «ибри» (племена аморейского происхождения, имеющих общие этноисторические корни с древними евреями), расселившихся в Аравии с севера в XIV в. В ходе их взаимодействий и перемещений сложилась этнокультурная общность исторических арабов, состоявшая из многих независимых племен и унаследовавшая язык от южноцентральных семитов, название «арабы» - от одного из их племен, а легендарную племенную генеалогию - в основном от аравийских «ибри». Именно арабизированные племена «ибри» - былых выходцев с севера - составили основную массу позднейших арабов, в то время как большинство исконных южноцентральносемитских племен в течение I тыс. до н.э. либо смешалось с ними, либо исчезло из истории (как это случилось с самим исконным «титульным» племенем «арабов»). Ветхозаветные тексты, начиная с X в. до н.э., и греческие ученые середины I тыс. уже знают широкую общность «арабов» в целом от Синая (где в ее состав влились амалекиты) до Евфрата.

В итоге в североцентральной Аравии известно несколько основных племенных союзов: исконно арабский Ариби (исчез, т.е. влился в состав других племен к сер. I тыс. до н.э.), восходящие к группам «ибри» по происхождению Дедан, Кедар и Небайот (последний в начале VI в. до н.э. захватил Эдом на южной окраине Мервого моря и образовал могущественное Набатейское царство), переселившийся с крайнего юга Самуд и др. В VI-V вв. до н.э кочевые арабские племена скенитов заселили долину среднего, частично нижнего Евфрата и большую часть Верхней Месопотамии. В IV-III вв. до н.э. арабы Набатейского царства окончательно поглотили Аммон и Моав и заняли Дамаск, превратившийся еще ранее в крупнейший арабский центр и считавшийся главным городом «Аравии Пустынной». Арабы поддерживали более или менее напряженные отношения с Ассирией и более поздними великими державами (Вавилонией, Персией, эллинистическими царствами, Парфией и Римом). Римляне, в частности, пытались проникнуть в Йемен и в 106 г. до н.э. аннексировали Набатейское царство.

На юге Аравийского полуострова в XI-VIII вв. до Р.Х. сложились высокоразвитые государства южнопериферийных семитов: Ма’ин, наиболее могущественная Саба (поддерживавшая при знаменитой "царице Савской", ок. 950 до н.э. тесные отношения с царством Соломона), Катабан, Аусан и Хадрамаут. Их ожесточенные войны за преобладание привели в конце концов к выдвижению нового, Химьяритского гос. (кон. II в. до н.э.), за несколько веков объединившего всю Южную Аравию. Для общественного строя Южной Аравии характерны прочность родоплеменного строя и сочетание земель свободных общин, храмовых хозяйств, хозяйств правителя и его рода. Последние три категории земель обрабатывались арендаторами и зависимыми (несвободными, прикрепленными к своему труду и земле) мелкими землепользователями. Среди последних многие были государственными и храмовыми рабами по сословию. Лиц рабского сословия было много, но частные рабы в производстве применялись мало. Долговое рабство благодаря могуществу племенных структур, поддерживавших общинную солидарность, было мало распространено. Высшая исполнительная власть в Сабе принадлежала наследственным правителям - мукаррибам, делившими рядом власть с временными магистратами, избиравшимися из представителей знатных родов, и советами племенных вождей и старейшин. Общесабейский совет старейшин, в который входил и сам мукарриб, считался верховным органом власти.

Древнеарабская политеистическая религия носила в основном родовой характер; культ осуществлялся жреческими родами (как и у древних евреев). Высшие жреческие функции в Сабе принадлежали мукаррибу и магистратам. Ведущими божествами были Астар на Юге, Аллаху («Бог», высшее божество) и Душара (бог грома и плодородия, реальный управитель мира) у набатеев, а также лунный бог, известный в разных регионах под разными именами. В Южной Аравии строились храмы, в Северной богов почитали на «высотах» - в святилищах, расположенных на возвышенностях.