Kagero Ядовитая ниндзя 
                  
                    
                  Днепропетровск
   | 
                О 
                  Ланкастерах 
                   Ланкастеров я 
                  сама люблю едва ли не больше всех остальных Плантагенетов, ну 
                  разве что кроме Ричарда 3-го. Именно по тем причинам, на 
                  которые указывает Могултай: «Хорошая династия. Не зверовала, 
                  кодекс имела, без вины не трогала, на слезах и поту людей 
                  парадизы не строила (к чему Ричи Второй имел большую 
                  склонность, а Тюдоры - втрое)...»
  Но. Ланкастеры 
                  столкнулись с той самой кельтской ментальностью, носителями 
                  которой они тоже где-то были. А именно: от неправедного короля 
                  беда всей стране. Причем, праведность – это не только и не 
                  столько праведность в христианском смысле этого слова, сколько 
                  соответствие ряду требований, которые в общих чертах 
                  таковы: - Король должен быть отважен; - Великодушен 
                  (желательно при этом еще и справедлив); - Быть настоящим 
                  мужчиной (то есть, королева должна исправно рожать, и 
                  желательно сыновей, при этом на побочных детей короля смотрят 
                  скорее одобрительно, а вот на «нестандартные» наклонности – 
                  очень неодобрительно. Ричарду 1 их прощали за то, что он был 
                  храбр и по бабской линии многое успел, Эдуарду 2 их не 
                  простили); - Быть законным королем – то есть или честно 
                  унаследовать трон, или быть избранным. - Не иметь 
                  физических недостатков (этот пункт сильно подгадил Ричарду 
                  3-му).
  Король может не иметь какого-то одного из этих 
                  признаков, это ему, в общем, сойдет с рук. Если бы Эдуард 2 
                  был смельчаком, может быть, народ и забил бы на то, что он 
                  гэй. Но он позорно проиграл битву при Баннокберне, и это ему 
                  стоило короны и жизни. Ричарду 2 тоже сильно подгадил 
                  недостаток мужественности, но главное – великодушия. То есть, 
                  два недостатка создают уже нескомпенсированную 
                  слабость. Очень характерно для кельтской ментальности то, 
                  что она совершенно не задается вопросом – а каков этот король 
                  как правитель? Это может показаться странным, но это вполне 
                  логично, если вспомнить, как эта ментальность формировалась: 
                  король и дружина нужны лишь для войны, в остальном кланы 
                  неплохо управляют собой сами. Так вот, Ланкастеры были 
                  незаконными королями, они захватили трон, и этого им не 
                  простили с самого начала до самого конца. Какими они были 
                  правителями, народ не колыхало совершенно. У народа странные 
                  симпатии: самым любимым королем там остается Ричард 1, который 
                  в Англию наезжал по праздникам и ни хрена хорошего для страны 
                  в жизни не сделал (если не считать того, что умер довольно 
                  рано). Но при этом он был той самой яркой личностью, которую 
                  кельтская ментальность очень любит – начиная с импозантной 
                  внешности и заканчивая действительно впечатляющей 
                  отвагой. Генрих 4 Ланкастер тоже был яркой личностью, и 
                  куда более впечатляющей, чем Ричард 2, и если бы Ричард 
                  внезапно помер от удара, они бы здорово сыграли Генриху на 
                  руку. Но фот плин, Ричард все никак не помирал, и даже более 
                  того – наехал на Генриха. Можно, я тут не буду пересказывать 
                  первую часть «Моей Жанны»? Короче, Генрих Ричарда низложил, 
                  а потом убил, и это ему сильно подгадило в глазах народа. 
                  Генрих был НЕЛЮБИМЫМ королем, и его сын Генрих 
                  тоже. Естественно, все тут же начали пробовать их на 
                  прочность – начиная с валлийцев, заканчивая Олдкаслом. 
                  Естественно, им приходилось воевать, воевать и воевать. 
                   Генрих 5 блестящей личностью, в отличие от отца, не был. 
                  Был он вдумчивым трудягой, очень ответственным и обязательным. 
                  Ему хватало отваги, но недоставало вот этого вот блеска, 
                  легкого безрассудства – он кажется тяжеловесным в своих 
                  поступках. Если не давать шекспировскому Генриху брать в своих 
                  глазах верх над реальным историческим Генрихом, то мы увидим 
                  трагедию человека, с самого детства втянутого в авантюру, 
                  которая ему по-человечески противна, и из которой он не видит 
                  никакого выхода.
  Был ли он искренне уверен в своем 
                  праве на французский престол? Лично я сомневаюсь. Сын 
                  узурпатора, некогда заложник при дворе Ричарда, он прекрасно 
                  знал, что такое эти «права». Но вот в чем он был 
                  непоколебимо, железобетонно уверен – так это в том, что стране 
                  для консолидации и ему для упрочения авторитета необходима 
                  «маленькая победоносная война». Отчасти она действительно 
                  была необходима: французы были очень не прочь перенести 
                  столетнюю драку на ту сторону Ла-Манша и отыграться за Кресси 
                  и Пуатье. Они даже посылали небольшой десант во время 
                  восстания Оуэна Глендоуэра. Вопрос стоял: кто раньше успеет? 
                  Генрих решил успеть раньше и выиграл. Естественно, все эти 
                  действия можно было производить только с каменной мордой, 
                  выражающей святую убежденность в своей правоте. А уж что там 
                  внутри у Генриха при этом творилось… Не зря он на смертном 
                  одре с чертями разговаривал. Поначалу казалось, что победы 
                  при Арфлере и Азенкуре – это как раз то, что нужно. Особенно 
                  Азенкур. В кельтской ментальности военная удачливость и 
                  лихость оправдывают очень многое, а Азенкур был победой не 
                  менее, а то и более блестящей, чем победа при Пуатье. Генриху 
                  уже почти готовы были простить, что он незаконный, но… Но 
                  он стал заложником собственной стратегии. Назвался груздем – 
                  полезай в кузов, сказал, что будешь добиваться французской 
                  короны – добивайся. И вот Генрих упорно, жестоко и нудно воюет 
                  во Франции, и все чаще он вынужден чинить то, что сам же 
                  считает жестокостью и непотребством. По моему сугубому 
                  мнению, лично Генрих великодушием не обладал. Его папа – да, а 
                  он – нет. Но он знал, как высоко ценится великодушие и 
                  заставлял себя делать жесты. Поскольку они шли не от души, а 
                  от головы, они не всегда производили должное впечатление, но в 
                  целом ему удавалось веси себя как «правильный» король. Но 
                  война во Франции все больше принимала такой характер, что 
                  жестов было нельзя себе позволять. Соответственно, 
                  популярность Генриха в собственно английских войсках тоже 
                  падала, а для французов он и вовсе был чудище обло… И, в 
                  общем, весь тот моральный капитал, который он завоевал 
                  Азенкуром, он к моменту своей смерти растерял.
  ***А он 
                  не издевался? Трудно мне представить Генриха Пятого, так о 
                  себе искренне думающего***
  Нет, не издевался – скорее 
                  всего, ему больше нечего было ответить. Сказать «я правый 
                  воитель» язык не повернулся, признать себя ослом – так ноблесс 
                  же оближ. Отделался вот такой вот мрачной шуткой.  Кстати, 
                  проповедника этого он глубоко зауважал и предложил ему стать 
                  своим духовником. Тот отказался.
  ***это я по тому же 
                  Шекспиру***
  Э-э-э, батенька, про Шекспира отдельный 
                  разговор. Перед сим деятелем искусства ставилась творческая 
                  задача – отмазать Тюдоров, которые, как ни крути, любимыми 
                  королями тоже не были, по той же причине: узрпаторы. Это с 
                  необходимостью означало: отмазать Ланкастеров, потому что все 
                  права на престол (хотя какие там уже права!) Тюдоры имели 
                  через Ланкастеров.  Поэтому естественно, что Генрих 
                  Шекспира нисколько в правоте своего дела не сомневается. Еще 
                  бы он сомневался.
  ***У Йорков был только один приличный 
                  человек, и тот горбун. Правда, этот был просто уникально 
                  приличный***
  Вот именно – и тот горбун. С 
                  физическими недостатками совсем плохо, потому что их от 
                  народного глаза не скроешь. Какой Ричард вояка и насколько он 
                  храбр – знает только армия, а что он криво сидит в седле и 
                  левая рука сухая – это видят все.
  ***А остальные – 
                  просто свора кобелей***
  Остальные – это кто? Эдуард 4? 
                  Так кобелизм правителя в глазах народа тогда недостатком не 
                  был.
  ***А если бы Ланкастеры остались на престоле, было 
                  бы очень даже всем хорошо***
  Возможно. Вот только не 
                  могли они остаться на престоле. Оба рано померли оттого, что 
                  много воевали и подорвали здоровье, а если бы не воевали – их 
                  бы поперли. 
                  
                  
                  
  |