|
||
|
Заголовок: Дом, который построил Ильич. Прислано пользователем Mogultaj на 10/03/06 в 20:24:44 Дом, который построил Ильич. Размышляя о судьбе Советского Союза, многие упускают из вида, что одним из главных, если не главным фактором его краха, была конструкция власти, созданная Владимиром Ильичом и его соратниками. Как правило, в качестве главных причин краха СССР приводятся гиперцентрализованная диктатура и гиперцентрализованная государственная экономика. Между тем легко заметить, что главной бедой Советского Союза были не столько сами неприятности, которые он наживал (в том числе из-за этой самой диктатуры и экономики), сколько феноменальное неумение опознать эти неприятности и найти из них правильный выход. Советское руководство, судя по его действиям, почти все время своего существования провело в некоем фантомном мире, и дела творило соответствующие. Контрпродуктивные. Нужны были великие харизматические вожди и диктаторы, чтобы удержать его от совсем уж невероятных глупостей, губительных для него же самого. Самые яркие примеры – это примеры от начальных и последних лет Советской власти. В феврале 1918 года большинство этого руководства искренне желало вести революционную войну с Германией до победы или смерти, и только истерики Владимира Ильича остановили его соратников на этом самоубийственном пути. Весной 1918, уже во главе с Владимиром Ильичом, ввели военный коммунизм, вызвали этим повсеместные восстания зажиточного крестьянства и казачества против себя, а уж на этом фоне активно воспряли белые (без указанного фона совершено бессильные). Провоевав с теми и другими три года, сломав белых, но оказавшись перед перспективой полного краха из-за восстаний крестьян, военный коммунизм вынуждены были отменить и ввели НЭП. Стоило стараться его вводить и получать себе на голову чехословаков в Казани, Деникина в Орле, Юденича в Гатчине и кронштадцев в Кронштадте; а ведь опять понадобился лично Владимир Ильич, чтобы убедить товарищей слезть с грабель, на которых они вместе простояли три года. Летом 1920 года вся орава, вновь включая Владимира Ильича, собралась войсками тт. Тухачевского и пр. захватывать и освобождать от буржуев всю Польшу и всю Германию, а там как повезет (шансов на это по соотношению сил не было никаких) – с соответствующим результатом. До конца 20-х годов СССР искренне (и совершенно безнадежно) силился вызвать революции в Западной Европе, влетая из-за этого в тяжелые международные кризисы, - и понадобился тов.Сталин, чтобы тяжелой рукой отучить сов. руководство от иллюзий и попыток на этот счет (сам тов. Сталин всегда брал только то, что плохо лежало, а опытов вроде Гамбургского восстания 1923 производить и не думал). Про Хрущевскую идею с помощью кукурузонасаждений, мясомолочных революций и ликвидации личного хозяйства колхозников поднять село, а за 20 лет построить коммунизм (результат получился очень быстрый в виде катастрофы с продовольствием, соответствующих бунтов, их расстрела и падения самого Хрущева) и говорить не хочется. При Леониде Ильиче особенных фантазмов не творилось только потому, что он сознательно работал на оттирание от власти более активных и амбициозных борцов в пользу менее активных, так что руководство вообще не строило никакой дальнодействующей стратегии, а жило изо дня в день – и слава богу, потому что, когда оно такие стратегии строило, выходил совершенный бред. К примеру, при Михаиле Сергеевиче руководство было обуреваемо двумя новыми фантазиями, абсурд которых был бы ясен и малому ребенку: 1) если предприятиям деньги и сырье по-прежнему давать гарантированно от казны, а регламентацию использования ими этих денег и сырья резко ослабить, то получится от этого не рост цен и воровства, а рост производства; 2) если очень долго стоять у кого-то на груди обеими ногами, а потом слезть, то жертва, поднявшись, не полезет на Вас с кулаками при первой возможности, а низко поклонится, скажет Вам спасибо и отныне будет подчиняться Вам совершенно добровольно. Первая фантазия довела начальство до отмены госзаказа и гигантского расширения самостоятельности предприятий (откуда произошел тяжелый экономический кризис 90/91-го года), вторая – до демократизации по-горбачевски (отчего произошел политический крах того же времени); в результате начальство свергли и погнали вместе со всем режимом, но и до сих пор его представители не понимают, что же именно они сделали не так. Самые разные люди вопрошают, почему же эта банда не опробовала китайский вариант, спасительный разом и для нее самой, и для всей страны, тем более, что этот вариант к переломному 1988/89 году уже успел с полным блеском реализоваться в самом Китае - было с кого брать пример. Вопрос неуместный не столько потому, что на него нет ответа, сколько потому, что ответ безразличен: если бы люди, страдавшие такими аберрациями сознания, какие были типичны для ПБ Горбачева, взялись за осуществление любого варианта – хоть китайского, хоть маорийского – результат был бы столь же плачевным, как при реализации стратегии их собственной выделки. Интересно, что подобного рода слабоумием советское руководство не страдало только в двух случаях: если кому-то удавалось добиться от него, чтобы оно вообще не дергалось (этого на время сумел достичь Брежнев – но к 1978-79 он был уже никакой, и руководство немедленно самореализовалось с обычным для него в таких случаях коэффициентом некомпетентности, сорвав дейтант своим отказом осудить иранский захват в заложники американского посольства и вторжением в Афганистан – на свою же голову) - или если его полностью подминал под себя кто-нибудь один, управлявшийся с прочими террором, как Сталин (или харизмой, как Ленин). При Сталине вынашивались и проводились в жизнь ужасающе бесчеловечные и античеловеческие планы, но проводились они в жизнь, в общем, технически грамотно, без обычного советского бреда – почему и венчались относительно полным успехом. Единственным крупным провалом сталинской эпохи было начало войны – а определила это начало маниакальная помешанность Генштаба и ПБ на непременно наступательной стратегии, продиктованная идеологическими галлюцинациями и соответствующими ленинскими мантрами (всякие «оборона – смерть вооруженного восстания» и «малой кровью, могучим ударом на чужой территории» с поддержкой тамошнего пролетариата и превращением войны внешней в войну гражданскую). Все вышесказанное делало Советский Союз не столько империей могущественного зла, сколько империей могущественного злого маразма – редчайший пример, сравнимый в 20 веке разве что с примером Гитлера, тоже действовавшего в фантомном мире – и провалившегося тогда, когда этот мир случайно разошелся с реальным (так же случайно, как до того случайно совпадал с ним). А это, в свою очередь, было определено конструкцией власти, созданной при Владимире Ильиче. Конструкция эта была сочетанием четырех принципов: меритократии, идеократии, выборной олигархии (коллективного руководства с руководителями, смещающими и кооптирующими друг друга большинством голосов) и наиболее гиблого из всех четырех принципов - произвола в ротации этой олигархии: любой олигарх мог быть переизбран (снят или вознесен) по решению коллег в любой момент; он выдвигается не на определенный срок и работает впредь до того, как коллеги не решат почему-либо снять его большинством голосов. Горе в том, что по отдельности эти принципы (кроме четвертого) могут работать, но в указанной комбинации становятся гарантированным самоубийством. Принцип меритократии, «власти заслуженных», заключается в том, что на властные посты людей привлекают / втаскивают сверху еще более высокопоставленные лица, руководствуясь (хотя бы номинально) служебными заслугами выдвигаемых и по заслугам назначая их на эти самые посты. (В то время как по принципу демократии людей на эти посты выдвигают / выбирают не сверху, а снизу, а по принципу аристократии – не столько по заслугам, сколько по происхождению). При меритократии на первый план выходят вопросы о том, кто и по каким критериям определяет эти самые заслуги и то, кто какого поста достоин по своим заслугам. В прагматической империи эти вопросы решать довольно просто, так как критерии определения заслуг здесь носят объективный, счетный и легко верифицируемый характер. Кто одержал победу в битве, а кто проиграл ее? Кто выпустил много танков или паровозов, а кто мало? Кто построил новый завод быстро, а кто медленно? У кого в округе население возросло, а у кого вымирает? Все это определить довольно легко. В прагматической империи трудности по части определения заслуг возникают только тогда, когда подотчетные сановники начинают врать о своих достижениях или валить друг на друга свои провалы. Но разобраться с этим все же бывает не очень трудно. Иное дело в идеократиях. Здесь заслуги определяются прежде всего с идеологической, а не прагматической точки зрения, и сколько-нибудь внятные критерии немедленно рушатся. Секретарь обкома Иванов привел за год свою область к полному краху животноводства, но потому, что активно боролся с кулачеством и достиг семидесятипроцентной коллективизации. А у Петрова поголовье скота в области выросло, но потому, что он с колхозами не так уж гонит. Кто из них с идеократической точки зрения более заслужен? А черт его знает, это зависит от того, с каким «весовым коэффициентом» идеократия учитывает поголовье скота, а с каким –процент коллективизации. Если в рамках прагматического подхода сравнительная важность того и другого устанавливается быстро, то идеократия сплошь и рядом присваивает различным вещам подобные весовые коэффициенты произвольно и неустойчиво. К примеру, хорошо или плохо резкое сокращение животноводства, с прагматической точки зрения одинаково поймут все; а с идеологической – в зависимости от идеологии: например, для наиболее радикальных вегетарианцев это явление хорошее. Византия в 1439 году заключила флорентийскую унию с папой, чтобы получить хоть какую-то поддержку против турок-османов. С прагматической точки зрения это было однозначно хорошо, поскольку в пределах земных, счетных вещей Византия от этого заведомо ничего не теряла, а хоть что-то могла приобрести. С идеологической точки зрения все уходит в туман. Для экумениста эта уния была бы хороша сама по себе и независимо ни от какой поддержки против турок, а для правоверного монаха такую богоотступническую затею, как уния с латинцами, не смогла бы оправдать никакая поддержка против турок – и гибель Византии от их оружия была бы во сто крат лучше, она губит только тела, а уния – души. Отсюда вытекает еще одно правило. При прагматическом определении плюсов и минусов оценку задает в основном сама природа вещей, одинаковая для всех. Коллективное руководство может поэтому приходить к консолидированым выводам – сколько будет дважды два, все олигархи понимают одинаково, а при прагматической оценке в счет идут именно такие вещи. Но при идеологическом определении плюсов и минусов «красота в глазах смотрящего», а поскольку смотрящие разные, то коллективное идеократическое руководство оказывается либо парализовано разногласиями, либо девять десятых своей энергии должно тратить на то, чтобы в нем подобрались и удерживались идеократы, понимающие свою идеологию примерно одинаково – в противном случае неминуемы неразрешимые несогласия и раздоры внутри самого руководства (даже независимо от борьбы за власть). И главным мерилом подбора руководителей становится не умение делать прагматическое дело, а идеологическая совместимость с прочими. Получается, что идеократия в норме может располагать дельными руководителями ровно постольку, поскольку она не является коллективной – только диктатор-идеократ может подбирать себе исполнителей по деловым признакам, не особено интересуясь идеологическими тонкостями, так как ему и не потребуется совмещать свое понимание идеологии с их пониманием – он волен попросту навязывать и проводить в жизнь свое понимание, ни с кем его не согласовывая, как диктатор. И в самом деле, руководители, внятно умеющие делать свое дело, в СССР появлялись (не в виде исключения, а целыми генерациями) исключительно при единоличной идеократической диктатуре – при тов. Сталине. Так оно и сохранялось до конца: сталинской выделки хозяйственник Косыгин был, по общему признанию, весьма квалифицированным и сильным технократом в области собственно менеджмента, а хозяйственные руководители следующих генераций – люди вроде Рыжкова и Павлова – были в роли высших экономических иерархов просто пустыми местами, феноменально непредусмотрительными и некомпетентными (при всем своем опыте успешной работы на более низких должностях). Итак, меритократия резко теряет в КПД, если заслуги оцениваются в большой степени по идеологическим критериям (то есть в основном произвольно-субъективным), и вдвойне теряет – если эти оценки производятся коллегиально (так как выявить друг перед другом правильность своих оценок, в силу фактической субъективности последних, оценивающие на деле не могут). Далее, любая идеократия (меритократическая или иная) очень плохо совместима с олигархической сменяемостью руководства. Причина этому та же, что уже была названа: если критерии, по которым можно сменить руководителя, определяются прежде всего идеологически, то никакой ясности и определенности с тем, когда и почему его надо менять, добиться нельзя, и вокруг этого вопроса неизбежно возникнут смуты. Умерить их можно только одним путем: раз выдвинув руководителя, вовсе уж не смещать его до смерти. Именно этим путем и пользуется большинство идеократий. Кардиналы и папа римский занимают свои места пожизненно, халифы – пожизненно и наследственно. Наконец, сама по себе кооптирующая и изгоняющая своих членов олигархия плохо совместима с отсутствием определенного срока пребывания руководителя у власти. Отсутствие такого срока вообще губительно для любого режима! Властитель, знающий, что его могут в любой момент сместить большинством голосов с его поста, будет, естественно, думать не о деле, а об удержании власти. Вместо того, чтобы разведывать и парализовывать враждебные планы соседних государств, он будет разведывать и парализовывать планы ближайших коллег. Если речь идет еще и о идеократии, эта проблема только обостряется, так как по идеологическими причинам обвинить можно кого угодно и в чем угодно. Каждый второй шаг может быть с равным успехом расценен и как отвечающий глубинной истинной сути данной идеологии, и как еретический, противоположный этой сути. Эту очевидную проблему предупреждали и исключали почти все общества. В 99 процентах обществ высшие правители, каким бы путем они ни попали на свои места, занимают их с момента получения либо пожизненно, либо на определенный гарантированный срок. В идеократиях – почти исключительно пожизненно. Но в сумасшедшей организиции власти, придуманной Владимиром Ильичом и его соратниками, этот первейший вопрос не учитывался вовсе. В итоге любой активный шаг, любая масштабная затея любого из олигархов неизбежно рассматривалась прежде всего как попытка выдвинуться, приблизиться к Главному Месту, оттеснив прочих – и вызывала соответствующую реакцию, так что олигархи начинали взаимно парализовывать друг друга всегда, исключая те случаи, когда их всех жесточайшим террором запрягал в одну собачью упряжку кто-нибудь один. |
||
|
Заголовок: Re: Дом, который построил Ильич. Прислано пользователем Isaac_Vasin на 10/04/06 в 00:11:46 Спасибо за очень интересный текст. У меня возникло несколько вопросов. 1) По поводу объективных критериев. Можно ли соотнести с ними и те субьективные по сути своей критерии, в отношении которых в данном обществе существует фиксированный(по крайней мере не допускающий резких колебаний смысла)консенсус, и данные по которым при этом верифицируемы(скажем, референдумом, или в менее полной форме, опросами)? Скажем, такие, как удовлетворение своей работой, доходом, социальной ролью... Приведу пример с японской моделью управления корпорацией(идеализированной, естественно). Служащий японской корпорации может получать меньше, а работать больше, чем американской. Но он считает себя более удовлетворенным, поскольку имеет преференции, субъективные, но недоступные американскому менеджеру среднего звена. Так вот, ИМХО управитель неважно чего, государства, корпорации, и т.д. не может не учитывать в первую очередь именно такие, квазиобъективные критерии, а вот объективные играют роль внешних ограничений(если совсем не заботиться о прибыли, корпорация прогорит, если совсем ничего не менять, страна скоро отстанет от мирового прогресса, в том числе военного, что закончится поражением). И потому-то их столь часто игнорируют, пытаясь удержать те самые, квазиобъективные, в пределах желаемого, отсюда и глюки в управлении, присущие отнюдь не только идеократиям. 2. Представим иной вариант властной системы. Меритократия(критерии эффективности весьма разные, но при этом в каждой области фиксированные), идеократия либерально-мессианского типа("Свободу угнетенным!" - девиз американских рейнджеров), олигархия, естественно, замаскированная под многопартийную управляемую демократию, очень большой, но фиксированный срок смены руководства, причем разный на разных уровнях(по принципу чем выше, тем реже, но максимум 20-25 лет, т.е. одно поколение). Базовый менталитет страны - фронтир(скорее типа Австралии 19 века, минус колониальная специфика, чем США времен освоения Запада), "плавильный котел" с большим процентом эмигрантов(самых разных, включая и интеллектуалов, привлеченных возможностью техносоциального экспериментаторства на освобождаемых территориях), стадия расширения по крайней мере на срок жизни нынешнего поколения, соседи не сильно слабее, но гораздо менее пассионарны и потому экспансии никто особо не мешает... благо, совсем съесть их не хотят, так, понадкусать, и между собой договориться о совместной обороне у них не получается(друг друга не любят сильнее). Какой Вы бы дали прогноз на развитие событий в такой фантастической ситуации? |
||
|
Заголовок: Re: Дом, который построил Ильич. Прислано пользователем ubrr на 10/04/06 в 21:53:50 on 10/03/06 в 20:24:44, Mogultaj wrote:
"Маниакальная помешанность" французов на оборонительной стратегии привела к аналогичным результатам. |
||
|
Заголовок: Re: Дом, который построил Ильич. Прислано пользователем Бенни на 10/04/06 в 23:43:55 Не поручусь, что византийцам не пришлось бы расплачиваться за унию вполне земными вещами. Да и вообще идеологическая мотивация нередко (хотя, наверное, и не всегда) всего лишь дополняет и прикрывает прагматическую, и Советский Союз в этом смысле вряд ли был исключением. |
||
|
Заголовок: Re: Дом, который построил Ильич. Прислано пользователем Zamkompomorde на 10/05/06 в 00:24:42 Кстати,история с провалом попытки Пия объявить крестовый поход после взятия Констан тинополя-классический пример расхождения идеолога с прагматиками.Да и вообще-история вышла занятная.Кстати,папы напоминали генсеков,и аппартными интригами-в том числе. |
||
|
Удел Могултая YaBB © 2000-2001, Xnull. All Rights Reserved. |