Сайт Архив WWW-Dosk

Добро пожаловать, Гость. Пожалуйста, выберите: Вход || Регистрация. 01/02/25 в 20:02:26

Главная » Новое » Помощь » Поиск » Участники » Вход

Удел Могултая « Славное семейство Грабарей »

Удел Могултая    Сконапель истуар - что называется, история    Околоистория Центральной и Восточной Европы    Славное семейство Грабарей « Предыдущая тема | Следующая тема » Страниц: 1 2 3  4 Ответить » Уведомлять » Послать тему » Печатать    Автор  Тема: Славное семейство Грабарей  (Прочитано 8992 раз) Guest is IGNORING messages from: . olegin Живет здесь Я люблю этот форум!     Просмотреть Профиль » Сообщений: 3520 Славное семейство Грабарей « В: 01/19/08 в 00:17:05 » Цитировать » Править Начнем,наверное,с основателя или главы династии-отца знаменитой Ольги Грабарь-       Добрянского-Сачурова Адольфа Ивановича (1817-1901).   Он был выдающийся карпаторусский ученый и общественный деятель, принадлежащий к плеяде «карпаторусских будителей», зачинатель движения за возвращение униатов в Православие.   Высшее образование получил по двум факультетам: философскому в Кошицах (1833 г.) и Ягре (1834 г.) и юридическому — в Ягре (1836 г.). Добрянский формально был униатом, однако его подлинные религиозные взгляды представляются весьма интересными — при своем формальном униатстве Добрянский исповедовал православную догматику: «Это выражалось во множестве фактов его личной жизни и общественной деятельности, и в статьях на богословские темы… Будучи сам униатом, он всегда однако предпочитал посещать богослужение православное и сближаться с православным духовенством; некоторых детей своих он крестил в церквях православных; во время же поездки по России он с особенным чувством посещал наши храмы и монастыри…Он же был двигателем того вероисповедного движения между западными славянами, которое привело к образованию православных общин между венским и чехами, а также на юге между словинцами и хорватами».   Добрянский пытался пересмотреть всю логику унии — сделать ее не мостом от Православия к католицизму, а наоборот — сначала отстоять церковно-славянский язык и чистоту восточного обряда, а затем вернуться и к православной догматике, «… почему и считал полезным ратовать как бы за унию в беседах с католическими словинцами или чехомораванами, переманивая их к возврату сначала к обрядам и организации, а затем уже к догматам кирилло-мефодиевской церкви».     Таким образом, Добрянский ставил задачу вернуть в Православие весь славянский мир, в том числе традиционно католические Чехию, Хорватию и Словению, серьезно готовил для этого почву, воспитывая целую генерацию интеллигенции в православном славянофильском духе, справедливо полагая, что сам акт перехода в Православие будет эффективен только тогда, когда наберется «критическая масса» православно мыслящих священников и мирян, тогда он будет массовый, всенародный, а не единичный.     Именно такой стратегии придерживался знаменитый галицко-русский священник Маркелл Поппель, внесший огромный вклад в дело воссоединения холмских униатов, и архиепископ Могилевский Иосиф (Семашко), который вел дело воссоединения белорусских униатов деликатно, но неуклонно, в течении многих лет. Тогда же, в университете, Добрянский сформировался как православный славянофильский деятель и лидер славянского студенчества. После завершения образования был госслужащим Австро-Венгерской империи.     Во время нахождения в Чехии Добрянский познакомился с В. В. Ганкою и другими деятелями Славянского возрождения. В 1848 году мадьярские власти предпринимают первую попытку физически устранить Добрянского, вследствие чего он переезжает во Львов, находившийся под непосредственной австрийской юрисдикцией. Во Львове Добрянский становится активным деятелем галицко-русского движения, принимает участие в работе «Головной русской рады». В 1849 году Добрянский назначается гражданским комиссаром при русском войске — 3 корпусе генерала Ридигера, предка нынешнего Патриарха Московского и всея Руси Алексия (тогда Россия направила союзной Австрии воинский контингент для подавления венгерского восстания).     Генерал Ридигер высоко ценил Добрянского, как специалиста по Карпатской Руси и русского патриота, а командующий русской армией в Карпатах граф Паскевич подарил Добрянскому два драгоценных пистолета, Добрянский был награжден также русским орденом св. Владимира 4 степени и медалью «За усмирение Венгрии и Трансильвании».     После подавления венгерского восстания Добрянский назначен на важные административные должности в Ужгороде, что позволило ему развернуть широкомасштабную деятельность по возрождению Угорской Руси. Он добился назначения русских чиновников, ввел в делопроизводство русский язык, русские надписи на улицах, способствовал возрождению русского самосознания среди карпатских русинов. Это не могло не навлечь реакции мадьярских сил, стремившихся к полной ассимиляции карпатороссов, и Добрянский был уволен с этой должности. Затем официальная Вена, в свою очередь, боявшаяся усиления мадьярского элемента в империи, даровала Добрянскому в 1858 г. рыцарское достоинство с прибавлением в фамилии Сачуров по наименованию купленного им села.     В 1861 году Добрянский избирается депутатом Угорского Сейма, однако мадьярские власти добиваются аннулирования результатов голосования. То же самое происходит и после перевыборов, на которых также победил Добрянский. В 1867 г. Добрянский уходит в отставку с госслужбы, чтобы полностью посвятить себя карпаторусским делам. В 1865 г. он вновь избирается депутатом Угорского сейма, где был депутатом по 1868 год.13(25) ноября 1868 г. Добрянский произносит в угорском парламенте свою знаменитую речь по поводу законопроекта о народностях, в которой он утверждает автохтонность русских в Венгрии, их паритетное участие в становлении венгерской государственности и необходимость предоставления им равных прав.     В1871 году мадьярские националисты в центре Ужгорода нападают на коляску и наносят тяжелые раны сыну Добрянского Мирославу — целью покушения был сам Добрянский. После покушения Добрянский не мог более открыто посещать собрания угро-русских обществ и организаций, вдохновителем деятельности которых был.     В 1871 году прекращает свою деятельность русская газета «Свет», в 1872 — ее преемник –«Новый свет».В 1875 году Добрянский посещает Россию, где был принят государем-цесаревичем Александром Александровичем, который поддержал его, а также К.П. Победоносцевым , М.Н. Катковым, И. Аксаковым и мн. другими.     Основные произведения А. Добрянского-Сачурова:     «Проект политической программы для Руси австрийской» (1871 г.). Добрянский доказывает необходимость автономии для всей австрийской Руси, превращения ее в единый субъект австрийской федеративной империи. Добрянский утверждает, что «…при изложении программы необходимо исходить из того соображения, что русский народ, живущий в Австрии, является «только частью одного и того же народа русского, мало- бело- и великорусского, имеет одну с ним историю, одни предания, одну литературу и один обычай народный» (стр.9-10). Это национально-культурное единство русского народа не в силах нарушить даже сепаратистская деятельность украиноманской партии, которая, по мнению автора, когда убедиться в невозможности воскресения Украины в пределах монархии австрийской» должна будет солидарно трудиться со «всею интеллигенциею нашей».     «Патриотические письма» (1873 г.). В этой опубликованной в галицко-русской газете «Слово» серии публикаций Добрянский критически разбирает феномен «украинофильства». Российское украинофильство он характеризует не как национальное, а как социальное движение, порожденное недовольством малороссийских казаков крепостным правом. С отменой крепостного права этот вопрос будет исчерпан, а единство русского народа — восстановленным. Исторические, лингвистические и, тем более, политические конструкции «украиноманов» Добрянский считал вздорными и вредными.     «О западных границах Подкарпатской Руси, со времен св. Владимира» (1880 г.). Добрянский утверждает со ссылкой на Начальную летопись и этнографические данные, что «древняя Русь простиралась до самого Кракова, который… был построен на почве искони русской».     Добрянский, сам оставаясь греко-католиком, последовательно проводил линию, направленную на постепенное возвращение униатов в лоно Православной Церкви. В рамках этой стратегии он добивался автономии карпаторусских греко-католиков от епархиальных властей Венгрии и отстаивал церковнославянский язык и восточнохристианские традиции — внешний вид и право на брак священнослужителей, максимальное сопротивление латинизации. Этим вопросам посвящены составленные Добрянским «Ответ угро-русского духовенства Пряшевской епархии своему епископу» (1881) и «Апелляция папе от имени угро-русского духовенства Пряшевской епархии по вопросу о ношении униатскими священниками бороды»(1881).     В 1881 году по просьбе галицко-русской интеллигенции Добрянский переезжает из своего имения в Чертежном во Львов, чтобы возглавить галицко-русский лагерь. В ответ власти предпринимают контрмеры. Крестьяне села Гнилички, где служил отец Иоанн Наумович — выдающийся галицко-русский просветитель, переходят в Православие. Власти арестовывают 11 человек, в том числе Добрянского и его дочь Ольгу Адольфовну (по мужу Грабарь), в январе 1882 года. Ольга Адольфовна также перешла в Православие. Им было предъявлено обвинение в государственной измене и предлагалось предать их смертной казни. Однако после яркой речи Добрянского подсудимые были оправданы (все 11 человек!). Когда 17(28) июля 1882 г. Добрянский вышел из здания суда, его встретила криками «Ура!» многотысячная толпа народа. Однако он был вынужден переехать в Вену.     Венский период жизни Д. является одним из самых плодотворных. Он раскрывается как идеолог православного панславизма: великороссы, малороссы и белоруссы составляют единый народ; в конечной степени все славянские народы составляют единый мир, общим языком для всех славян являются церковно-славянский и русский, общей религией — исключительно Православие. Его ученики пошли еще дальше и выдвинули тезис о единой славянской нации. Эта идея была изложена в адресе от венской славянской молодежи от 6(18) декабря 1886 года:     «…Мы, представители всех славянских племен, Русские, Сербы и Хорваты, Чехи и Словаки, Болгары и Словенцы, мы Славянская молодежь… исповедуем с Вами и за Вами: есть лишь один более чем 100-милионный славянский народ и представляет он собою отдельный и самостоятельный славянский мир. Мы желаем с Вами его объединения и единства… Славянский народ живет своею собственною жизнью и имеет свою самостоятельную, более чем тысячелетнюю культуру… Соединятся опять все Славяне в своей славянской народной святой Православной Церкви, завещанной им Равноапостольными Святыми Кириллом и Мефодием Просветителями Славян. Бросят также Славяне чуждое романо-германское письмо и возвратятся к своей славянской азбуке…     Все мы высоко держим знамя высокообразованного нашего старославянского языка и, считая его общим нашим достоянием, завещанным нам предками нашими, мы вместе с тем желаем иметь общим один живой славянский язык… (следуют подписи: 40 русских, 7 болгар, 26 сербов,14 словаков, 23 хорвата, 24 словенца и 66 чехов. Всего 200 подписей). Свои взгляды на общеславянский язык Д. сформулировал в своей работе «Взгляд на вопрос об общеславянском языке» (1888 г.):     «…Указав на то, что все славяне, кроме поляков, признают необходимость духовного объединения всех ветвей славянского народа, именно посредством общеславянского языка, каковым по общему согласию должен быть язык русский».     «С другой стороны Добрянский был горячим поборником сохранения языка церковно-славянского в богослужении славян, а отчасти и в духовной их литературе, по историческому его значению и по близости к этимологическим основам славянской речи…     В постепенном же распространении между латинствующими греко-славянами кирилловской графики он видел одно из важных условий их сближения с письменностью славян православных, а вместе как бы внешний барьер против слияния с народами запада, аналогичный юлианскому календарю в счислении времени…     Неудивительно, что Добрянский был непримиримым врагом язычного раскола в среде ветвей русского народа. Возникновение и распространение у малоруссов и червоноруссов особого образованного языка, как бы плеонастического дублета для языка Пушкина и Гоголя, он считал предательской изменой и вековым преданиям русского народа, и кровным интересам как этого народа, так и всего грекославянского мира…».     В это же время Добрянский пишет следующие труды: «Аппеляция И. Г. Наумовича» (1883 г.) — попытка защитить отлученного от римокатолической церкви о.Иоанна Наумовича за приверженность «схизме», и противопоставляет упадку галицко-русской греко-католической церкви, корень которого он видит в латинизации, цветущее состояние Церквей Православных. «При таком положении дел никто… не удивлялся бы, если русские униаты, не без основания приписывающие догматической унии угрожающую опасность лишиться установлений церкви греческой и потерять, сверх того, свою национальность, для предотвращения такой, угрожающей им нравственной смерти, бросили самою унию, давно уже возвратились в лоно греко-восточной церкви».     «О современном религиозно–политическом положении Угорской Руси» (1885 г.). В этой работе Добрянский прямо советует своим землякам не ждать помощи от Рима, «всегда наказывавшего русский народ за верность ему, и вообще от «гордого, но тем не менее отжившего век свой дряхлого Запада». Далее Добрянский утверждает, что в случае продолжения политики латинизации, возвращение галицких и угорских русских станет неизбежным и в открытую призывает к этому шагу, что в условиях католической Австро-Венгерской империи было неслыханной дерзостью: «…прекращения опеки в делах церкви (речь идет об опеке иноплеменной власти — К. Ф.) можно достигнуть только путем воссоединения нашей церкви с православной, греко-восточной». Если предлагаемый Добрянским собор галицко и угро-русских униатов, призванный противостать латинизации, не будет созван, «мы не будем виноваты, если весь народ наш последует примеру двенадцати миллионов своих братьев (речь идет о воссоединении белорусских и холмских униатов — К. Ф.), чтобы в воссоединении с православием найти вечный и прочный путь к своему спасению». Эта книга была в Австрии запрещена.     «Наименование австро-угорских русских» (1885). В этой работе Добрянский на основании лингвистического, филологического и исторического анализа показывает идентичность понятий «русин», «русский», «руский», «российский». Это полемический труд против официальной «австро-украинской пропаганды», утверждавшей, что названия «руский», «рутенский» относятся только к Галичине и Малороссии, а «российский» и «русский» — только к великороссам. Однако Добрянский иллюстрирует несерьезность подобных утверждений и вновь декларирует этническое, языковое и национально-культурное единство всех русских народностей.     Добрянский является также автором важного церковно-политического манифеста — статьи «В день праздника св. великомученика Димитрия» (1886), в котором утверждает, что св. Мефодий был архиепископом автокефальной славянской церкви, однако после его смерти немецкое духовенство и поддерживавшее его моравское правительство не допустили назначения преемника Мефодия, которым должен был стать Агафон Горазд. Угорская Церковь до конца XII века также была православной, уния была заключена только в конце XII века при короле Беле Третьем. Таким образом, Православная Церковь является автохтонной для всего славянского мира, для всей восточной и даже центральной Европы, а католицизм — навязанным немецким владычеством. Добрянский предлагал создание общеславянской федерации в следующей форме: славянские государства присоединяются к России на федеративных началах.     Богословские труды. Добрянский был респондентом славянофилов в России, таких людей, как обер-прокурор К. П. Победоносцев. По их просьбе он занял принципиальную позицию против российских либералов-западников и сторонников реформации Церкви. Он из Галичины полемизировал с ними. Речь идет о работах: «Календарный вопрос в России и на Западе» (1894 г.), «Плоды учения гр. Л. Н. Толстого» (1896 г.) и «Суждение православного галичанина о реформе русского церковного управления, проектируемой русскими либералами нашего времени» (1899 г.).     В «Календарном вопросе» Добрянский не только утверждает правоту сторонников юлианского календаря на основании детального изучения календарного вопроса в контексте церковной истории, утверждает, что юлианский календарь «в отношении простоты, легкости и практичности до сих пор остался непревзойденным», но и озвучивает очень смелое, но глубоко православное суждение, что римская церковь от папского ига «может избавиться только путем возвращения к здравым традиционным основаниям Церкви Христовой, т.е. посредством воссоединения с православной церковью…».     Статья Добрянского «Плоды учения гр. Л. Н.Толстого». Святейший Синод Православной Российской Церкви переиздал этот труд Добрянского в двух книжках. Помимо блестящей богословско-философской критики Толстого с православных позиций, Добрянский рассматривает опасность толстовства в конкретной историко-политической перспективе. Обличая пацифизм и непротивленчество Толстого, Добрянский называет его врагом славянской идеи, утверждает, что толстовство может обернуться поражением славянства в неизбежной грядущей славяно-германской войне.     В «Суждении православного галичанина…» Добрянский разбирает критику Н. Дурново деятельности Св. Синода и российских духовных семинарий. Добрянский защищает авторитет Святейшего Правительствующего Синода Православной Греко-Российской Церкви, выступает против попыток антицерковной агитации, указывает на опасность как католической, так и штундистской пропаганды, особенно подчеркивает опасность распространения в России «того безразличного отношения к религии, которое давно уже известно в Западной Европе под названием «безконфессийности» или вневероисповедности».     Адольф Добрянский-Сачуров скончался 6(19) марта 1901 года. Похоронен в селе Чертежное на Угорской Руси. Похороны сопровождались крестным ходом. Множество народа прибыло со всей Австрийской Руси.   Зарегистрирован olegin Живет здесь Я люблю этот форум!     Просмотреть Профиль » Сообщений: 3520 Re: Славное семейство Грабарей « Ответить #1 В: 01/19/08 в 00:59:29 » Цитировать » Править А теперь перейдем непосредственно к личности Ольги Грабарь и знаменитому процессу,названному ее именем и наделавшем много шума в Галиции в конце 19 века.Но все по порядку:   А в 1866 г. в газете "Слово" появилась статья под заголовком "Погляд в будучность", ставшая своего рода манифестом, в котором галицкие русины открыто заявляли, что они не рутены с 1848 года, а настоящие русские.   Польская "Gazeta Narodowa" неустанно клеймила сторонников идеи русского единства как "изменников" и "московских агентов", но власти в Вене не реагировали на эти газетные выпады, пока еще помня, что русины всегда были лояльными по отношению к австрийскому государству и династии Габсбургов. Когда в 1880 году во Львов приехал император Франц Иосиф, ему были представлены делегации всех галицко-русских обществ, среди которых только общество "Просвита" было украинофильским, остальные же: "Галицко-русская Матица", "Народный Дом", "Ставропигийский Институт", "Общество имени Михаила Качковского" стояли на старорусских позициях.   Представлял галицко-русские общества председатель Института "Народный Дом" и сениор Ставропигийского Института советник В.Ковальский. Он, в частности, сообщил императору, что Общество имени М.Качковского самое многочисленное в крае по количеству членов и задача его состоит в просвещении народа.   Император спросил: "Кто является председателем этого общества?"   "Господин Венедикт Площанский", - ответил В.Ковальский. (Кроме того В.Площанский был также редактором газеты "Слово".)   "Сколько членов насчитывает общество?" - спросил монарх у В.Площанского.   "Свыше 6000 членов, которые ежегодно получают 12 популярных книжек, некоторые наши издания выходят в 8 - 10 тысячах экземпляров".   Император заметил: "Это весьма полезное предприятие и обещает принести много добра для края".   "Основатель этого общества присутствует здесь и позвольте Ваше Величество его Вам представить", - сказал В.Ковальский.   Вперед вышел Иван Наумович: "Я священник в Скалате и основал это общество в 1874 году".   Монарх обратился к И.Наумовичу: "Я знаю Вас как депутата Государственного Совета, меня радует, что Вы такой деятельный".   В.Ковальский указал затем на присутствующих крестьян и мещан, представляя их как членов Общества имени М.Качковского, на что монарх заметил: "Вижу, что все слои населения привлечены к этому предприятию. Да приносит оно им пользу".   Из Львова император направился в Черновцы, сделав по дороге остановку в Коломые, где посетил наряду с польской этнографической выставкой также и хозяйственную выставку Общества имени М.Качковского.   Посещение императором "Народного Дома" и выставки Общества имени М.Качковского показало, что монарх вполне благосклонно относился к обществам, созданным и возглавляемым сторонниками русского движения, которых "Gazeta Narodowa" называла не иначе как "московской агентурой", и, следовательно, не имел никаких оснований сомневаться в их лояльности.   Тем не менее, политические силы в Галиции, поставившие своей задачей искоренить в сознании галицких русинов идею русского единства, в начале 80-х годов XIX века активизировали свою деятельность в указанном направлении, прибегнув при этом, в буквальном смысле слова, к иезуитским методам.   Прежде всего это касалось положения в греко-католической церкви, где было решено изъять монашеский орден св.Василия Великого из-под власти митрополита и передать его в управление иезуитам, которым поручить также воспитание греко-католической молодежи, готовившейся к монашеской жизни по чину и уставам св.Василия Великого. Вслед за монашеством подобная участь ждала и белое духовенство.   Также требовалось нанести сокрушительный удар по старорусской партии, и таким ударом должен был стать большой политический судебный процесс, организованный с целью осудить представителей русского движения в Австро-Венгрии как виновных в преступлении государственной измены; дискредитировать все русское движение в глазах центрального правительства.   Предлогом для такого процесса послужил следующий случай.   Жители села Гнилички, принадлежавшего к приходу в Гнилицах Великих Збаражского повета, хотели завести у себя самостоятельный приход и подали соответствующее прошение во львовскую консисторию. Однако настоятель прихода в Гнилицах Великих и львовская консистория воспротивились желанию гнилицких крестьян. Тогда те обратились с жалобой на чинимые им препятствия к своему помещику - графу Иерониму Делла-Скала, владельцу имений в Буковине и управляющему имением своей жены в Гнилицах. Заметим здесь, что Буковина в отличие от Галичины была православной. Вот граф и предложил крестьянам перейти в православие, обещая после этого привезти им священника из Буковины. Так у жителей села Гнилички зародилась мысль о переходе в православие, но прежде чем совершить этот шаг, они решили посоветоваться со священником Иваном Наумовичем, известным галицко-русским деятелем, пользовавшимся большим авторитетом у галицких русинов. И.Наумович сказал крестьянам, что православие является верой их праотцев и если они хотят принять православие, то могут это сделать. Позднее, когда жители Гниличек уже определенно выразили свое желание перейти в православие, И.Наумович составил им необходимые для такого перехода документы.   Когда в конце 1881 г. стало известно, что крестьяне села Гнилички подали заявление о переходе в православие, это вызвало переполох в польских кругах. Первоначальное желание жителей села об учреждении в Гниличках отдельного греко-католического прихода было немедленно удовлетворено и они остались в унии. Казалось, что на этом инцидент можно было считать исчерпанным, но тем не менее власти сочли этот случай удобным поводом для организации расправы над деятелями русского движения в Австро-Венгрии.   Однако намерение перейти в православие, выраженное жителями какой-либо общины, не противоречило австрийским законам. Даже если бы такой переход осуществился, это не могло стать основанием для привлечения его инициаторов к уголовной ответственности. Требовалось найти нечто более похожее на проявление опасной для Австрии деятельности, и австрийские иезуиты, не долго ломая себе головы над решением этой задачи, такое проявление отыскали.    В сентябре 1881 г. во Львов приехал известный деятель русского движения в Угорской Руси (Закарпатье) Адольф Иванович Добрянский со своей дочерью Ольгой Грабарь. Полиция заметила, что А.И.Добрянский встречался с галицко-русскими общественными деятелями, а Ольга Адольфовна отправляла на почте большое количество писем. В ходе проведенного у нее обыска были обнаружены почтовые расписки и письма ее брата Мирослава, ранее эмигрировавшего в Россию. При этом стало известно, что Мирослав Адольфович, уже живя в России, приезжал во Львов, а также посещал другие местности Австро-Венгрии.   Австрийские власти объединили указанные факты с намерением крестьян села Гнилички перейти в православие и представили эти эпизоды в совокупности как проявления деятельности организации, занимавшейся "панславистической пропагандой", имевшей будто бы целью ни больше, ни меньше, как оторвать от Австро-Венгрии Галицию, Буковину и Северную Венгрию (Угорскую Русь), привлечь на Австрию внешних врагов и возбудить в ней смуту и гражданскую войну.   В начале 1882 г. были проведены многочисленные аресты. Виновниками "государственного преступления" наказываемого смертной казнью, главными руководителями и зачинщиками были представлены: Адольф Добрянский (66 лет) - надворный советник в отставке, бывший член парламента и землевладелец в Венгрии, а также священник Иван Наумович (56 лет) - настоятель прихода в Скалате, бывший депутат австрийского Государственного Совета и галицийского сейма. Затем признаны сообщниками, подлежащими такому же наказанию: Ольга Грабарь, урожденная Добрянская (36 лет) - дочь А.Добрянского; редактор газеты "Слово" Венедикт Площанский (48 лет); редактор "Пролома" Осип Марков (32 лет) - из Львова; законоучитель и редактор "Родимого Листка" Николай Огоновский (32 лет) из Черновиц; редактор "Господаря и Промышленника" Аполлон Ничай (36 лет) из Станиславова; редактор "Приятеля детей" Исидор Трембицкий (35 лет) из Коломыи; студент венского университета Владимир Наумович (22 лет) сын И.Наумовича; наконец мещанин из Збаража Олекса Залуский (37 лет) и крестьянин из Гниличек Иван Шпундер (47 лет).   Их всех арестовали и посадили в следственную тюрьму, вместе со многими другими подозреваемыми лицами, последние, однако, были выпущены на свободу еще до судебного разбирательства, которое началось 31 мая (12 июня) 1882 года.   Этот судебный процесс вошел в историю как "процесс по делу Ольги Грабарь и товарищей" или "большой политический процесс русских в Галиции 1882 г.".   Председателем суда был назначен советник Будзиновский, прокуратуру представлял д-р Гиртлер, защиту обвиняемых приняли на себя адвокаты Искрицкий, Лубинский и Дулемба. В состав присяжных заседателей, призванных определить судьбу подсудимых-русинов были избраны 7 поляков и 5 евреев.   Одновременно с началом судебного процесса по делу Ольги Грабарь и товарищей польская "Gazeta Narodowa" стала печатать статьи, порочащие участников русского движения в Галиции, стараясь настроить против них публику.   На второй день судебного разбирательства адвокат Искрицкий взял слово и сообщил, что вчера "Газета Народова" поместила статью "Процесс о государственной измене", содержащую интересное вступление, после чего зачитал текст этого вступления, в котором, в частности, говорилось:   "Московская пропаганда среди галицийских русинов началась еще более 45 лет назад, и то почти одновременно во Львове при посредстве Погодина, и в Вене при посредстве священника московского посольства среди воспитанников духовной семинарии, униатов из Галиции". В 1863 г., - как утверждала "Газета Народова", - "выделено постоянную сумму в 100.000 рублей на агентов и московскую пропаганду в Галиции. Агенты были заодно и шпионами. На субвенции "Слову" предназначено 7.000 рублей ежегодно, несколько тысяч для других лиц во Львове. В каждом повете был по крайней мере один агент".   "Деятельность агентов была систематичной. Имела целью главным образом шпионаж и пробуждение симпатии к Москве, убеждая русинов, что являются не отдельным народом, а московским, и побуждение к борьбе против поляков, не допуская, чтобы между поляками и русинами было достигнуто взаимопонимание и согласие".   В 1881 г., когда граф Игнатьев принял руководство правительством, - писала далее "Газета Народова", - "замечено, что внезапно развернулось большое движение агентов Москвы".   Адвокат Искрицкий обратился к суду с просьбой вызвать в качестве свидетеля редактора "Газеты Народовой" Яна Добжаньского или тех лиц, которых он укажет, для выяснения деталей, касающихся упомянутых в этой статье 100.000 рублей, затем выделения "Слову" ежегодно 7.000 рублей субвенции, а также личностей, которые эти деньги получали. "Защита надеется, - говорил адвокат Искрицкий, - что редакция "Газеты Народовой" будет иметь доказательства своих утверждений, а это привело бы только к выяснению невиновности наших клиентов. А именно, "Газета Народова" представит лиц, которые получали субвенции, - мы с нашей стороны убеждены, что наши клиенты не принимали в этом участия, а если их там нет, значит, являются невиновными".   Прокурор, однако, выступил против предложения адвоката Искрицкого, указывая, что затронутые в "Газете Народовой" обстоятельства не имеют отношения к рассматриваемому делу. На это д-р Искрицкий ответил:   "Должен искренно признать, что не ожидал такого заявления со стороны государственной прокуратуры, поскольку целью защиты является выяснение правды, в чем в равной мере должна быть заинтересована и государственная прокуратура". Объяснения прокурора, которыми он мотивировал свое возражение, не согласуются с действительностью, ведь по словам "Газеты Народовой", названная деятельность продолжалась до 1881 г., когда приобрела особый размах. Но и в 1863 г. по крайней мере двое из обвиняемых, о.Наумович и г.Площанский принимали участие в русской публицистике.   Однако суд не прислушался к просьбе адвоката Искрицкого и отложил решение о вызове в суд редактора "Газеты Народовой" на будущее. Вырисовывалась, на первый взгляд, весьма странная картина. Вместо того, чтобы уделить самое пристальное внимание информации, позволявшей разоблачить шпионов, агентов Москвы, получавших в огромных количествах "московские рубли", прокуратура и суд отнеслись к этой информации с полным пренебрежением, причем прокурор даже убеждал суд не приглашать свидетелей, знающих о деятельности "московских агентов".   Конечно, все становится на свои места, если допустить, что и прокурор и суд прекрасно сознавали истинную цену обвинений, выдвигаемых "Газетой Народовой" против участников русского движения в Галиции, а разоблачение клеветников, спекулирующих лозунгами патриотизма и защиты государственных интересов, в задачи организаторов судилища явно не входило. Поэтому, хотя суд формально и не отверг предложение адвоката Искрицкого, а лишь перенес принятие решения по этому вопросу на более позднее время, редактор "Газеты Народовой" за все время процесса так и не был вызван в суд для дачи свидетельских показаний.   Не проявив интереса к сообщениям "Газеты Народовой" о шпионах и московских агентах, суд в то же время с особой тщательностью принялся искать опасность для государства в статье "Погляд в будучность", опубликованной в газете "Слово" в 1866 г., шестнадцать лет назад, детально допрашивая о содержании этой статьи подсудимого В.Площанского, который в момент ее появления еще не был редактором "Слова". Следовательно, суд искал вину подсудимых в том, что они сознавали свою одноплеменность со всей Русью, а не считали себя отдельным народом "рутенов". Власти Галиции усматривали в этом признак государственной измены, тогда как никто не препятствовал, к примеру, австрийским немцам или полякам осознавать свою национальную связь с заграничными собратьями. Тот факт, что сторонники русского движения признавали необходимость для всей Руси единого общерусского литературного языка, также рассматривался судом как основание для подозрений в государственной измене. По этому поводу, отвечая на вопросы председателя суда, В.Площанский говорил:   "У меня прежде всего имеет значение язык, и я того мнения, что литературный русский язык должен быть один, хотя "Слово" само еще не издается на чисто литературном языке. Что Русь делится на части, еще ничего не значит, - она всегда составляет одну целость, как Великая и Малая Польша составляют одну Польшу с одним литературным языком. Об единой Руси, разделенной с течением времени на части, говорили даже славные польские историки Лелевель, Мацеевский и др., одна часть ее попала было во власть Польши; при разделе последней наша область перешла в состав Австрии, против которой мы не выступаем. Под словами "пора бы нам переступить Рубикон и открыто заявить, что мы настоящие Русские" - я понимаю литературное, а не государственное единение; выражения: "мы не Рутены 1848 г., а Русские" значат, что мы не "Рутены" над которыми посмеивался в свое время славный венский юморист Сафир, потому что мы были всегда Русскими (Русинами), а только в 1848 г. сделали нас Рутенами. Впрочем, не мое дело отвечать за статью не мною писанную и печатанную; меня удивляет, зачем прокурор не конфисковал эту статью в 1866 г., а только теперь находит ее преступною? Ведь следовало ее конфисковать тогда, когда она появилась; если она заключала в себе нечто незаконное, - зачем прокурор тогда не выступал против нее?! Повторяю еще раз, что, придерживаясь готовой программы, я никогда не писал о политическом соединении Русских, а лишь о единстве литературном и языка. [...]   Председатель: Видите ли: в обвинительном акте сказано, что яд был подаваем в небольших приемах, незаметных, но теперь, когда все собрано, обнаруживается стремление к чему-то другому.   Площанский: Тогда (1866 г.) правительство не вмешивалось в эту историю, я же думаю, что каждый народ имеет право решать вопрос о своем литературном языке. Правительство должно наблюдать за тем, чтобы...   Председатель (прерывая): Правительство наблюдает и не допустит российского языка, а лишь областной, в школах и присутственных местах.   Площанский: Замечаю эту бдительность правительства в Галиции! В доказательство же, что сам народ должен решать вопрос о своем языке, приведу дело польского языка в Силезии; там, когда стали вводить польский язык, употреблено для этого домашнее наречие вместо литературного языка и немецкий алфавит вместо латинского, - и все это правительство предпринимало для того, чтобы отделить Силезию от остальной Польши. Тогда выступил на защиту...   Председатель: Прошу не говорить о других предметах, которые сюда не относятся!"   Вышеупомянутой статье в газете "Слово" был посвящен и допрос вызванного в качестве свидетеля бывшего редактора этой газеты Богдана Дедицкого, который, в частности, сказал:   "Свидетель: [...] Та статья написана против Рутенов [...] Эти Рутены пришли в 1848 году к Стадиону (губернатору Галиции, - Л.С.), как депутация состоящая из 6 членов. Стадион спросил их, кто вы? Они на то: Рутены. Представились, значит, такими, которые не имеют истории; потому что когда Стадион далее спросил, не являетесь ли вы таким же народом как в России, они на то: те схизматики, мы к ним не принадлежим - то есть отреклись от своего рода. [...]   Нашей задачей было выяснить, кем мы есть и кем были на основании истории, что являемся настоящими русскими, потому что так хроника от Нестора до сих пор нас называет. Спросите крестьянина, кто он, то он скажет: "Я Русинъ, а женка русская, а дети русскіи". В этом легко можно убедиться. Когда, например, спросим какую-либо женщину, кто она, то она скажет: Русская, а муж: русский, а дети: русские. Если бы было в статье Россия, Россияне, тогда подразумевалась бы связь политическая, а тут сказано только "русский", а мы ведь есть народом русским доныне. Что до связи языковой, то могу все доказать наглядно историческими фактами, ничего тут нет неправдивого, за исключением того выражения, которое закралось на полосы "Газеты Львовской" о "географической связи", так этого нет. Что же до истории, то от года 862 до 1340 была одна Русь.   Председатель: Этого не надо.   Свидетель: Но прошу...   Председатель: Вы не должны этого разъяснять, так как спрашиваю вас только как свидетеля".   Наряду с вопросами истории и языковедения, даже вопрос, касающийся грамматики, - о написании слова "русский", стал предметом судебного разбирательства. Дело в том, что прилагательное от слова "русин" в польском языке писалось как "ruski". Соответственно, благонадежный русин должен был писать его как "руский", с одним "с", но сторонники идеи русского единства считали грамматически более правильным написание "русский", с двумя "с", что совпадало с написанием, принятым в общерусском литературном языке. Как пример того, в чем австрийский суд искал государственную измену, приведем фрагмент допроса В.Площанского, в бумагах которого была найдена копия телеграммы, отправленной им в Москву:   "Председатель: В обвинительном акте есть телеграмма, которую вы выслали на Пушкинское торжество в Москву. Вчера еще обратил я ваше внимание на то, что в телеграмме стоит "с велико-русским народом".   Площанский: Так: с великим русским народом (а не велико-русским).   Председатель: Тут есть собственное ваше письмо, вот оно: "Председателю Любителей российской словесности Юрьеву. Червонная Русь дорожит гением русской земли и, принося скромный венок Пушкину, свидетельствует о духовной связи Галичан с великим русским народом по правде и истории. - Площанский".   Д-р Дулемба: С велико-русским?   Площанский: Нет, с великим русским.   Прокурор: Как писано?   Председатель: Двойным с.   Площанский: По-польски пишут это слово (русский) одним с, ибо не придерживаются строго этимологии; мы же пишем его двойным с, потому что происходит от слова "Русь", к корню которого "рус" добавляется окончание прилагательного "ский", поэтому пишется "русский", [...].   Председатель: А, например, "pruski"?   Площанский: Мы пишем двойным с. (Голоса в зале: верно! У нас так пишут)".   Впоследствии В.Площанский так рассказывал об этом эпизоде судебного разбирательства:   "Невежество изумительное со стороны судей, понимавших о русских делах лишь одно то, что вычитали о них из тенденциозно-ложных статей польских газет, которые даже не на польский лад писанное слово "русский" провозглашали "панславистическим", и, следовательно, преступным в глазах политики, которая стремится галицкую Русь даже в правописании отчуждить от остальной Руси".   Проявлением опасного для Австрии "панславизма", с точки зрения австрийских иезуитов и галицийских властей, было и то, что сторонники русского движения в Галиции, греко-католики, не относились враждебно, по примеру римских католиков, к православию, вере своих предков, которую исповедовали их собратья в Буковине и во всей заграничной Руси, что галицко-русские священники стремились очистить обряд греко-католической церкви от латинских примесей.   Священник Иван Наумович в показаниях перед судом так объяснял мотивы своего участия в истории с попыткой перехода жителей села Гнилички в православие:   "Наумович: [...] Считал это демонстрацией против иезуитов, которые ныне овладели Римом. [...] Планировал этой демонстрацией обратить внимание св.Отца, чтобы сделал что-либо для нашего обряда, который еще не урегулирован. Современная уния не является той унией, которую заключил папа Климентий VIII, ныне латинизация достигла таких размеров, что перемышльский епископ Полянский в куренде (послании, - Л.С.) говорит: "Не знаю, может ли этот обряд еще называться греческим...".   И.Наумович отмечал: "В православии есть обряд наш в первозданной чистоте, а обряд сросся с национальностью; латинизация является вместе с тем и полонизацией, так это понимаю".   По окончании слушаний присяжным были предложены вопросы о виновности подсудимых, на которые присяжные должны были ответить "да" или "нет". Вопросы были построены таким образом, что в первом из них обвинение формулировалось предельно жестко: государственная измена, стремление подорвать целостность государства, навлечь на него внешних врагов, вызвать гражданскую войну. При условии, что присяжные на первый вопрос ответят "нет", им предстояло ответить на второй вопрос, где вина подсудимых формулировалась в несколько смягченной форме; наконец, в третьем вопросе присяжным предлагалось ответить, виновны ли подсудимые в преступлении "нарушения общественного спокойствия".   В своей заключительной речи прокурор говорил:   "Господа присяжные! Я обвинил подсудимых в государственной измене - и ныне после проведенного разбирательства обвинение это во всей его полноте поддерживаю. [...]   Обвинение, которое я ныне поддерживаю, вменяет подсудимым в вину государственную измену, состоящую в осуществлении действий и агитации в духе и в целях инспирированных политическим движением российских панславистов, или российскими комитетами панславистическими".   Остановился прокурор и на вопросах истории и религии:   "...Русины всегда принадлежали к самым лояльным племенам; только в последнее время начало среди них проявляться антилояльное движение, заявленное изменением программы "Слова" в 1866 г., когда эта почти единственная руская газета в момент очень критический для монархии призвала: "перейдем Рубикон - мы не Русины, но настоящие Россияне!" (Заметим здесь, что в действительности газета "Слово" писала: "Мы не Рутены зъ 1848 року, мы настоящіи Русскіи; но якъ всегда были, такъ есьмо и останемъ въ будуще непоколебимо верны нашому августейшому австрійскому Монарху и светлейшой династіи Габсбурговъ!" Из этого следует, что прокурор умышленно искажал содержание указанной статьи.) С того времени, - продолжал прокурор, - вопрос все чаще поднимался [...]   Начали поднимать языковой вопрос и понемногу вводить в литературу рускую язык российский.   На поле религиозном то же самое движение. Прежде вопрос унии никогда не вводился в политическое поле, а только в момент, когда это наименее было нужно. В каком духе вводились определенные инновации под видом очищения обряда, лучше всего свидетельствуют куренды митрополита, в которых подчеркнуто, что все существующие изменения и обрядовые различия были необходимы для отличения греко-католиков от схизматиков".   В заключение своего выступления прокурор разъяснил присяжным их задачу:   "Позволю себе еще раз заметить, что, как видите, господа, почти все общественные слои и сословия встретились тут на скамье подсудимых. Люди разных слоев, чиновники, профессора, журналисты, священники, все это собралось вместе, чтобы [...] предпринять действия с одной целью. Предприняли все, что предусмотрено параграфом 58 закона. [...] Цель действий ясна: вызвать возмущения, внутреннюю гражданскую войну, которая бы при определенных политических условиях, и даже сама по себе могла навлечь на монархию опасность извне, в особенности из-за многих враждебных стремлений и тенденций панславистических комитетов; отрыв Галиции, Буковины и Северной Венгрии от единой территории короны лежал в основе, хотя возможно в плане далекого еще будущего.   Этим определил главные вопросы. Полагаю, что ответите на них: "да".   Ожидая этого, поставлю и дополнительный вопрос о мере наказания. Вы, господа, должны, однако, судить только согласно убеждению - не оглядываясь ни на что, даже на меру наказания. Определение меры наказания принадлежит трибуналу. Она тяжела - это смертная казнь. Всю серьезность этого я ощущаю, полагаю однако, что это на ваши убеждения, господа, влиять не должно.   Закон гласит далее, что как зачинщики, так и непосредственные сообщники подлежат при государственной измене смертной казни. Тут Адольф Добрянский и священник Наумович были зачинщиками и предводителями. Поэтому полагаю, что относительно них подтвердите, господа, вопрос 1-й. Что касается других, то действовали они также непосредственно и что относительно них поэтому также ответите "да".   Если вы, однако, сочтете, что действия их не были столь непосредственными, то подтвердите 2-й вопрос, который предусматривает от 10 до 20 лет заключения, но трибунал имеет право снизить этот срок до 5 лет. [...]   Приступаю к последнему вопросу по параграфу 65 с) о нарушении общественного спокойствия. Если бы вы не имели убеждения относительно предыдущих вопросов, то как минимум признайте участие всех обвиняемых в сообществе, которое имело целью нарушение общественного спокойствия. [...]   Вы, уважаемые господа, покажете своим решающим вердиктом, что путь, который обвиняемые выбрали и которым шли, является путем преступления. [...]   Оправдательный вердикт имел бы опасные последствия. Принимая это во внимание, извольте, господа, принять только одно замечание с этого официального места: Политический российский панславизм все сильнее стучит в ворота и границы нашей монархии! Я кончил".   Затем слово было предоставлено защите.   Единственный русин среди трех адвокатов, принимавших участие в процессе, д-р Искрицкий, который глубоко понимал сущность рассматриваемого дела, и был способен доказать всю ничтожность обвинения, к сожалению, слишком рано открыл свой взгляд на процесс, и суд, воспользовавшись мелочным предлогом, отстранил его от защиты, после чего защитниками подсудимых остались только адвокаты-поляки: д-р Лубинский и д-р Дулемба.   Было известно, что львовские адвокаты, большие польские патриоты, отказывались браться за дело защиты русинов, обвиненных в "панславизме", т.е. в "москвофильстве и схизме". Неловкость положения двух адвокатов-поляков в данном процессе была особенно заметна на фоне того обстоятельства, что подсудимые не отказывались от своих убеждений, признавали духовное единство Галицкой Руси со всей Русью, признавали существование единого для всей Руси литературного русского языка, что с точки зрения, к примеру, "Газеты Народовой" уже само по себе являлось преступлением.   Поэтому адвокаты, подчеркивая свое принципиальное несогласие со взглядами своих подзащитных, выступали за их оправдание, обращая внимание присяжных, что прокуратура не предоставила доказательств преступных действий подсудимых, такие доказательства не были выявлены и в ходе судебного разбирательства, осуждать же людей исключительно за их взгляды и убеждения недопустимо.   Всвоей речи адвокат д-р Лубинский отметил:   "В доказательство вины подсудимых г.прокурор повторил почти все содержание судебного разбирательства, и что же оказалось? Где действия, где слова, которые бы действительно доказывали вменяемые подсудимым намерения и преступления? [...]   Связи между подсудимыми ни в направлении государственной измены, ни в направлении нарушения общественного спокойствия вообще не было; ведь если бы имелся след чего-либо подобного, то при тех нескольких десятках обысков, при тех допросах во всей Галиции более чем сотни лиц, было бы обнаружено хоть одно доказательство, потому что знаем из истории и из собственного опыта, что в других политических делах, где такой аппарат в действие не приводился, где были люди более осторожные и заговорщики опытные, которые вообще писем мешками не хранили, а уничтожали каждый клочок, все-таки следы и доказательства их деятельности обнаруживались.   Легко путем софистических сопоставлений каждое самое обычное действие поставить в связь с мнимым преступлением, и на самый светлый предмет оптическим аппаратом бросить темные цвета, однако то, что достаточно для обвинения, ни единым фактом не доказанного, еще недостаточно для вынесения обвинительного приговора, потому что приговор должен опираться на факты, на положительные моменты, а тут кроме домыслов, подозрений и комбинаций не подтвержденных проведенным судебным разбирательством, нет ничего, что указывало бы на государственную измену или нарушение общественного спокойствия".   Адвокат Лубинский сказал, что приезд во Львов Адольфа Добрянского вызван его неудовлетворенностью ситуацией в Венгрии, отношения с сыном Мирославом объясняются семейными связями. Что касается Ольги Грабарь, то и ее приезд во Львов не должен никого удивлять. В отсутствие мужа и детей дочери лучше всего быть рядом с отцом. Причины ее обширной переписки с Россией легко понять, если учесть, что почти вся ее семья находится там за границей: муж, дети, брат, сестра и шурин. При этих условиях 37 писем, полученных оттуда за три месяца, вовсе не являются слишком большим количеством.   В заключение своего выступления д-р Лубинский призвал присяжных вынести для подсудимых оправдательный вердикт.   Затем слово было предоставлено адвокату д-ру Дулембе, который также задал вопрос: "...где те факты, которые являются основанием каждого уголовного дела, где тот субстрат, который должен послужить материалом для вердикта суда присяжных? Ответ на этот вопрос труден, а то и невозможен, - продолжал д-р Дулемба. - Весь доказательный аппарат, с которым выступила прокуратура, многочисленные свидетели и фолианты документов, прочитанных в ходе разбирательства, не доставили нам никакого материала для допущения, что факт заслуживающий наказания, а тем более преступление государственной измены было совершено". Далее д-р Дулемба отметил, что первый раз в этом зале звучали слова, не имеющие отношения к сфере отправления правосудия. Иногда казалось, что находимся в академии наук, где решаются важные исторические проблемы, иногда, что присутствуем на церковном совещании, где обсуждаются богословские и обрядовые вопросы, наконец, что находимся на дипломатических переговорах, касающихся нашего государства, а то и всей Европы, а были и такие моменты, когда затрагивали вопросы чисто краевые и гминные, когда этот зал напоминал зал заседаний Сейма, советов поветовых и гминных. "А в качестве противников выступали в борьбе с одной стороны подсудимые, с другой г.прокурор, который на всех этих полях сражался с подсудимыми, стараясь показать, что деятельность гг.подсудимых на каждом поле, то ли религиозном, то ли политическом, или также деятельность во внутренних делах края была для государства пагубной и направлялась на отрыв Галиции, а по крайней мере, ее восточной части от целости австрийской монархии. Прокуратура забыла о том, что столь тяжкое обвинение должно опираться на определенных данных, на определенных фактах, которые действительно на этот отрыв должны быть направлены. Ведь первое условие государственного преступления, это объединение большого количества людей, которые действуют общими силами, - это тайный союз деятелей осознающих цель. Разве в нашем процессе представлено доказательство, что такой союз существовал, разве имеем хоть малейший признак, который бы на это указывал? Судебным разбирательством установлен факт, что некоторые подсудимые впервые встретились только в этом зале и ни в каких связях между собой не находились. Разве такие действия без объединения, без взаимного согласования совместимы с государственным преступлением?"   Адвокат Дулемба указал, что никакой организации, ставящей своей целью отрыв Галиции, развязывание гражданской войны, вообще не было, а были на сей счет только домыслы г.прокурора и дирекции полиции, "и этими домыслами вооруженный г.прокурор счел уместным начать политический процесс, в котором подвергнуты сомнению лояльность и патриотизм одной из частей нашего общества, так - одной части общества, называемой нашими журналистами "москвофилами". Смело могу сказать, что взгляды, выражаемые гг.подсудимыми даже в ходе судебного разбирательства, не были исключительными, когда и принадлежащие к их лагерю свидетели, заслушанные при этом разбирательстве, солидаризировались с этими взглядами. Из чего следует, что в этом деле за подсудимыми стоит целая партия. Отсюда вывод, что вы, господа [присяжные], были призваны для осуждения целой партии, которой приписывают враждебные для государства цели. Так по правде представляется дело. [...] Признаю, что для нас, Поляков, так тяжело притесняемых московской политикой последнего столетия, неприятен был ход этого процесса, признаю, что нам, Полякам, с этим политическим направлением солидаризироваться нельзя, но именно потому, что это направление для нас несимпатично, должны с тем большей непредвзятостью об этом деле судить. Не сомневаюсь, что как и вы, господа, так и я стою в оппозиции к политике, начатой святоюрцами, и сколько мне хватит сил, буду с этим направлением бороться. Но тут уже не о борьбе с их взглядами идет речь, - вы, господа, должны эти взгляды заклеймить как преступление государственной измены, чего прокуратура добивается без наличия фактов и действий, заслуживающих наказания. Главным основанием, на которое опирается все обвинение, является симпатия, которую подсудимые питают к соседнему народу российскому, это мнимые отношения, которые связывают подсудимых с лицами, занимающими в том народе выдающееся положение. Этот главный упрек, из которого делает дальнейшие выводы прокурор, не может содержать в себе ничего предосудительного, поскольку прокурор даже не утверждает, что подсудимые предприняли на почве этой симпатии какие-либо действия, которыми совместно с российским народом должны были угрожать существованию австрийского государства, или привести к отрыву от него Галиции. Наоборот, г.прокурор даже подчеркнул, что подсудимые не находились в какой-либо связи с правящими кругами России, из чего вытекает, что о какой-то опасной политической акции и речи быть не может, симпатия же сама по себе без связи с правительством и с неприятельскими его намерениями не представляется делом, заслуживающим осуждения, тем более, что в этой сфере самая полная свобода гарантирована основными законами. [...] Не является тайной, что значительная часть немецкого населения симпатизирует соседнему народу немецкому, на основании чего им ведь нельзя предъявить обвинения, тем более, что симпатия и антипатия это понятия, которыми каждый руководствуется. Принимая во внимание весь ход судебного разбирательства, не мог усмотреть ничего иного, как только то, что подсудимые, считая себя ветвью большого славянского племени, признали родство с народом российским, и если находились в каких-либо связях со знаменитыми людьми этого народа, то связи эти касались только вопросов языковых, литературных и научных, и за пределы этих сфер не выходили. Во всяком случае судебное разбирательство не обнаружило связей, имеющих какую-либо политическую природу. Не является моей задачей исследовать происхождение российского народа и вести полемику с Духинским, который отрицает его общность со славянской расой, мне достаточно считаться с тем фактом, что все подсудимые, а вместе с ними вся их партия, считают россиян славянским народом и на этом основании признают свое родство с этим славянским племенем. И этот этнографический вопрос был для того мною поднят, дабы отметить, что мнение Духинского не нашло большой поддержки в славянстве, поэтому также с точки зрения русинов, а точнее подсудимых, симпатия к российскому народу ничего заслуживающего осуждения представлять не может, и является более обоснованной, чем симпатия к племени германскому, с которым Русины ничего общего не имеют. Если поднял вопрос об этой симпатии к соседнему племени, то сделал это только потому, что собственно из этого принципа исходит г.прокурор, и на нем строит все здание обвинения".   Адвокат Дулемба также призвал присяжных полностью оправдать подсудимых.   Однако, несмотря на то, что судебное разбирательство не обнаружило фактов, подтверждающих предъявленные подсудимым обвинения, большой политический процесс против русского движения в Австро-Венгрии не мог завершиться вовсе безрезультатно. Как вспоминал В.Площанский:   "Исход процесса был, впрочем, решен еще до окончательного разбирательства и был известен даже надзирателям арестантов, из разговора которых выходило, что должны быть приговорены судом присяжных: 1 священник, 1 редактор, 1 мещанин и 1 селянин. Но преждевременным этим толкам арестованные не придавали значения, а лишь только из замеченной агитации между присяжными во время и при конце разбирательства стало им ясно, что законный ход правосудия, к сожалению, тут не полагается".   17(29) июля 1882 г. на основании вердикта присяжных суд вынес приговор. За "нарушение общественного спокойствия" Иван Наумович был приговорен к 8 месяцам тюремного заключения, Венедикт Площанский - к 5 месяцам, Иван Шпундер и Олекса Залуский - к 3 месяцам каждый. Обвинение в государственной измене с вышеперечисленных подсудимых было снято. Все остальные подсудимые по всем пунктам обвинения были оправданы полностью.   Уговаривая присяжных, чтобы они в мнимых "интересах государства" осудили И.Наумовича, В.Площанского, И.Шпундера и О.Залуского за "нарушение общественного спокойствия", члены суда успокаивали совесть присяжных тем, что приговоренные непременно будут помилованы. Польско-иезуитские деятели рассчитывали на то, что приговоренные станут просить помилования и таким образом сами признают свою вину. Однако люди, убежденные в своей правоте и не сознававшие за собой никакой вины, не думали виниться в несовершенных преступлениях и просить помилования, предпочитая подвергнуться несправедливому наказанию. Подчиняясь приговору, И.Наумович, В.Площанский, И.Шпундер и О.Залуский, кроме шестимесячного пребывания в следственной тюрьме, отсидели назначенные им австрийским судилищем сроки в "конституционном заведении".   Затевая судебный процесс по делу Ольги Грабарь и товарищей, враги Руси намеревались запугать сторонников русского движения, ослабить защиту ими народных прав, устранить сопротивление насилиям, чинимым властями в Прикарпатской Руси, что вскоре подтвердилось, например, передачей греко-католических монастырей в Добромиле и Лаврове в руки иезуитов. Однако противники русского движения не достигли своей цели. В.Площанский писал спустя десять лет после процесса:   "Правда, монастыри захвачены иезуитами; но это насилие могло быть совершено и без арестования редакторов русских изданий. Зато Галицкая Русь, закаленная несправедливостью и тюрьмами, приобрела небывалую прежде нравственную силу внутри, также большое сочувствие и значение извне. Литературное движение оживилось, на политическо-национальном поприще явились новые силы, с которыми борьба приходится гораздо труднее для противников, - одним словом: попытка убить процессом русско-народное движение в Галиции не удалась". Зарегистрирован olegin Живет здесь Я люблю этот форум!     Просмотреть Профиль » Сообщений: 3520 Re: Славное семейство Грабарей « Ответить #2 В: 01/19/08 в 01:17:06 » Цитировать » Править Переходя к знаменитым сыновьям Ольги Адольфовны Грабарь,нельзя не сказать пару слов о ее муже  Эммануиле Ивановиче, в молодости участнике революции 1848 г., добровольце армии Кошута, а затем адвокате и члене венгерского парламента от угрорусской национальной группы; преследования венгерских властей вынудили Эммануила Ивановича эмигрировать сначала в Италию, затем во Францию и, наконец, в Россию, где он под фамилией Храброва (Hraber — Храбар—Храбров) преподавал в Егорьевске Рязанской губернии, а затем в Измаиле на Дунае. В 1879 г. к нему привезли старшего сына Владимира а через год младшего — Игоря, впоследствии знаменитого академика — искусствоведа и художника. И только через шесть лет приехала освобожденная из тюрьмы жена Э. И. Грабаря Ольга Грабарь, привлекавшаяся по политическому процессу: она обвинялась в намерении отторгнуть Галицию от Австрии и присоединить ее к России.Этот процесс уже был рассмотрен нами выше со всеми подробностями. Итак старший сын Грабарей-Владимир Эммануилович был всемирно знаменитым  международником. Он отличался поистине беспредельной эрудицией в области истории и международного права, и при этом он не был пассивным эрудитом-фактологом. Он обращался к фактам для научных конструкций, но конструк­ций историко-юридических, а отнюдь не философских. Эмпирик-позитивист, он занимался, по его выражению, реаль­ным, т. е. фактически действующим, правом, считая юридическую догматику как таковую (в отрыве от истории, от практики) совершенно недостаточной. Им опубликовано 164 работы на многих-языках; его имя хорошо известно не только в СССР, но и за рубежом. Он разрабатывал многие актуальные проблемы современности, античной, средневековой и новой истории международного публичного и частного права в истории XVIII и XIX столетий.   В. Э. Грабарь занимался следующими вопросами: война и международное право; значение международного права в жизни человечества; отношения между великими и малыми державами; Россия и славянство Запада; борьба немецкого и русского политического влияния на Балтике; правовые вопросы организации советской дипломатической службы и консульских отношений; международные реки; положение иностранцев. Он был горячим противником «травматической эпидемии» (как Пирогов называл войну). Грабарь решительно выступал против Цорна, Кауфмана и других апологетов германского империализма, считавших, будто международное право является внешним государственным правом. Он очень хорошо показал, что вселенские соборы были международными дипломатическими конференциями. При этом наряду с большой научной добросовестностью и точностью В. Э. Грабарь отличался оригинальностью и смелостью мысли.   Очень ценны его работы о влиянии римского права на международное как публичное, так и частное право. Весьма положительные отклики получила его диссертация «Римское право в истории международноправовых учений. Элементы международного права в трудах легистов XII—XIV вв.» (Юрьев, 1901). Исключительный интерес представляет вышедшая в прошлом году его книжка о jus gentium. В противоположность господствующему в буржуазной литературе взгляду, будто международное право возникло сравнительно недавно на основе христианства, В. Э. Грабарь хорошо показал, что оно является древнейшим видом права. Изучив огромную литературу о зарождении в древнем Риме jus gentium, Грабарь доказал, что первоначально этот термин означал «право родов» (genus — род). Древнейшими субъектами правоотношений были не семьи и тем более не отдельные люди, а племена и роды, а слова jus gentium понимались в буквальном смысле. Эти межплеменные и межродовые нормы имели координационный «международноправовой» характер. Источником их были междуплеменные соглашения — то, что на Кавказе называли маслагатами.   Если Владимир Эммануилович ссылался на какое-либо произведение или утверждал какой-нибудь факт, можно было вполне на это положиться. Все свои произведения он отделывал филигранно и ни разу не кривил душой. Честность бывает не только этическая, но и эстетическая и логическая. От ученого особенно требуется эта последняя, и В. Э. Грабарь ею в полной мере обладал.   Тесно связана с научной честностью вторая характерная черта В. Э. Грабаря — точность. Так, в известном, очень распространенном на Западе в начале XX в. учебнике международного права Ф. Листа наш ученый нашел ряд ошибок, и знаменитый немецкий автор их исправил, выразив в последующих изданиях свою глубокую признательность В. Э. Грабарю. Переведенный на русский язык под редакцией В. Э. Грабаря со сделанными последним большими дополнениями, этот учебник под двойным авторством Грабаря и Листа выдержал у нас несколько изданий.   Другой пример безукоризненной точности, огромной научной емкости и ювелирной отделки — это рецензия В. Э. Грабаря на книгу Горяинова «Босфор и Дарданеллы». На 25 печатных страницах наш ученый показал лучшее знание литературы и архивных материалов, чем автор капитальной (500 стр.) монографии, и золотую медаль Академии наук за работу о проливах в 1911 г. получил не Горяинов, а Грабарь. Владимир Эммануилович никогда не брал ничего из вторых рук — сам читал в подлинниках то, на что ссылался. Он мог свободно говорить и писать на немецком, французском, английском, русском (который не был его родным языком и который он начал изучать лишь в 14 лет), мадьярском языках. Мог читать без словаря и объясняться на итальянском, болгарском, сербском, чешском, польском, латинском и древнегреческом языках. Легче перечислить языки, которых он не знал, чем те, которые были ему известны. Из европейских языков он не владел только скандинавскими.   Не чужд был Грабарь и практической деятельности. Во время первой мировой войны он был назначен юрисконсультом Дипломатической канцелярии при ставке верховного главнокомандующего. Объективность его докладных записок и заключений вызвала недовольство начальника штаба генерала Янушкевича. В мае 1915 г. Грабарь подал рапорт о болезни и был уволен. Совсем иначе практическую работу Грабаря оценили при Советской власти. В приказе по Министерству внешней и внутренней торговли № 250, в связи с уходом Грабаря на пенсию, А. И. Микоян писал: «Освобождая тов. Грабаря, согласно его желанию, от занимаемой им должности юрисконсульта Наркомторга СССР .. . выражаю благодарность тов. Грабарю за его работу в Наркомате и предлагаю, чтобы Наркомат в случае возникновения в практике особо сложных международных вопросов пользовался компетентными консультациями В. Э. Грабаря».   В заключение хотелось бы сказать о Владимире Эммануиловиче как о человеке. Он действительно был человеком, перед которым невольно хотелось обнажить голову.   В. Э. Грабарю, ученому с мировым именем, не было свойственно никакое зазнайство. Начиная с уборщицы и кончая директором института, он со всеми был одинаково прост и приветлив. В каждом человеке он видел прежде всего самоценную личность и соглашался с Лессингом, что «с каждым человеком погибает вселенная». Он жалел тех, кто оказывался на сквозном ветру ледяного равнодушия к участи и достоинству человека. Он презирал «преуспевающих канцеляристов от науки», говорил о них словами поэта: «Жрецы минутного, поклонники успеха». Когда его упрекали в том, что он кабинетный ученый, Владимир Эммануилович говорил: «Да, кабинетный, если кабинет противопоставлять передней», почтительным пребыванием в которой (например, у Вышинского) делалась иногда карьера.   Хотя он считал, что после достижения 90 лет каждый день жизни есть Trinkgeld von Gottesgnaden — чаевые (точнее — на выпивку) от божьего милосердия, он каждый день хотел употребить с толком, принимал деятельное участие в научных заседаниях. Его выступления всегда были очень содержательны. До конца жизни он творил, подчеркивая, что дух животворит, буква мертвит; лучше ничего не сказать, чем сказать ничего. Его возмущали матадоры краснобайства. Он негодовал против бюрократического квиетизма и официального тупосердия. Он мечтал, чтобы радуга мира была переброшена через пропасти между государствами. Это был действительно Человек с большой буквы. « Изменён в : 01/21/08 в 18:49:37 пользователем: olegin » Зарегистрирован olegin Живет здесь Я люблю этот форум!     Просмотреть Профиль » Сообщений: 3520 Re: Славное семейство Грабарей « Ответить #3 В: 01/19/08 в 01:34:02 » Цитировать » Править А теперь пришел черед рассказать о знаменитом живописце,гении пейзажа,Игоре Эммануиловиче Грабаре.      Природа наделила И. Э. Грабаря многими дарованиями, которые, к немалому удивлению окружающих, он сумел реализовать. Стал значительным художником, искусствоведом, художественным критиком, реставратором, педагогом, музейным деятелем, замечательным организатором, даже архитектором. При этом в течение почти шестидесяти лет он, благодаря своему неистовому темпераменту, был одним из самых активных участников и руководителей художественной жизни страны.         В 1876 г. родители Грабаря, бывшие в числе сторонников славянского освободительного движения, поселились в России. После окончания гимназии Грабарь учился в московском лицее (1882-89). Он мечтал о живописи, старался быть ближе к художественным кругам, посещал все выставки, изучал коллекцию Третьяковской галереи и другие собрания Москвы.         Осенью 1889 г., восемнадцати лет от роду, почти без гроша в кармане Грабарь едет в Петербург. Поступает в университет, учится там в течение четырех лет на двух факультетах сразу - юридическом и историко-филологическом - и упорно готовится к поступлению в АХ. В это время он зарабатывает себе на жизнь сочинением юмористических рассказов и иллюстрациями для журналов.         Этапы поступления в АХ (1894) и начало обучения в ней Грабарь прошел блестяще и стремительно. Уже в 1895 г. он оказывается в мастерской очень почитаемого им И. Е. Репина. Но вот летом 1895 г. на каникулах Грабарь совершил поездку в Берлин, Париж, Венецию, Флоренцию, Рим, Неаполь. В Италии его настолько потрясли творения мастеров Возрождения, а в Париже - работы импрессионистов и постимпрессионистов, что Грабарь на протяжении 1896-1900 гг. колесит по Европе "с целью детального и углубленного изучения мирового искусства и получения архитектурного образования".         В 1900 г. Грабарь возвращается в Россию, и тут начинается, по признанию художника, самый его "творческий период". Он вновь после долгой разлуки влюбляется в русскую природу, ошеломлен красотой русской зимы, без конца пишет "сверхъестественное дерево, дерево-сказку" - березу. В Подмосковье созданы наиболее известные его произведения: "Сентябрьский снег" (1903), "Белая зима. Грачиные гнезда", "Февральская лазурь", "Мартовский снег" (все 1904), "Хризантемы" (1905), "Неприбранный стол" (1907) и др. Грабарь пишет на открытом воздухе, учитывая достижения французских импрессионистов, но, не желая слепо им подражать, пишет по-русски, любя "вещественность и реальность". "Февральская лазурь" - это величественный "портрет" березы. Мы смотрим на нее снизу вверх, из глубокой траншеи в снегу, которую вырыл автор и в которой он работал, невзирая на жестокие морозы, переполненный радостью от "перезвонов и перекликаний всех цветов радуги, объединенных голубой эмалью неба". Пейзаж написан чистыми цветами, мазки положены плотным слоем. "Мартовский снег" - "ярко импрессионистическую вещь по замыслу и фактуре" - художник тоже писал на пленэре "с таким увлечением и азартом, что швырял краски на холст, как в исступлении, не слишком раздумывая и взвешивая, стараясь только передать ослепительное впечатление этой жизнерадостной мажорной фанфары". В этих произведениях Грабарю удалось создать еще один, новый (после русских пейзажистов XIX столетия), обобщенный образ русской природы.         1910-23 гг. художник назвал периодом отхода от живописи и увлечения архитектурой, историей искусства, музейной деятельностью, охраной памятников. Он задумывает и осуществляет издание первой "Истории русского искусства" в шести томах (1909- 16), пишет для нее важнейшие разделы, публикует монографии о В. А. Серове и И. И. Левитане. В течение двенадцати лет (1913-25) Грабарь возглавляет Третьяковскую галерею, значительно меняя принципы музейной работы. После революции он многое делает для защиты памятников культуры от разрушения. В 1918 г. по инициативе Грабаря создаются Центральные реставрационные мастерские, с которыми он будет связан всю жизнь и которые носят сейчас его имя. Здесь были открыты и спасены многие произведения древнерусского искусства.         С 1924-го и до конца 1940-х гг. Грабарь вновь много занимается живописью и особенно увлекается портретом. Он изображает своих близких, пишет портреты ученых и музыкантов. Лучшими сам художник назвал "Портрет матери" (1924), "Светлану" (1933), "Портрет дочери на фоне зимнего пейзажа" (1934), "Портрет сына" (1935), "Портрет академика С. А. Чаплыгина" (1935). Широко известны и два автопортрета художника ("Автопортрет с палитрой", 1934; "Автопортрет в шубе", 1947).         Обращается он и к тематической картине - "В. И. Ленин у прямого провода" (1933), "Крестьяне-ходоки на приеме у В. И. Ленина" (1938).         Разумеется, он продолжает писать пейзажи, предпочитая по-прежнему снег, солнце и улыбку жизни: "Последний снег" (1931), "Березовая аллея" (1940), "Зимний пейзаж" (1954), серия картин на тему "День инея". Грабарь работает в традициях русской реалистической живописи конца XIX в., оставаясь, так же как в других областях своей деятельности, хранителем русской культуры.         "Лучший отдых есть перемена работы", - говорил художник. Если он не писал картины, то преподавал, выступал, готовил выставки или занимался искусствоведческими исследованиями. Смерть застала его за работой над новым многотомным изданием "Истории русского искусства". "Надо считать счастьем для русского искусства, что такой человек действительно существовал", - говорил о нем С. В. Герасимов.   На этих сайтах Вы можете познакомится с его творчеством:http://www.picture.art-catalog.ru/artist.php?id_artist=25   В конце хочется два слова сказать о дочери художника Ольге(названной так я думаю в честь своей "мятежной" бабушки)Ольга ГРАБАРЬ — родилась в 1922 г. в Москве. Студенткой биофака в феврале 1943 г. ушла добровольно на фронт. Служила переводчиком в полковой разведке, затем в штабе стрелкового корпуса. Демобилизовалась в августе 1945 г. Имеет боевые награды. Доктор биологических наук. Автор 6 книг и более 120 печатных работ по регуляции размножения клеток и клеточному циклу, а также воспоминаний об отце, художнике и историке искусств Игоре Грабаре. Впервые рассказы о войне печатались в журнале “Знамя” (№ 5 за 2003 год). Даю ссылку на ее повесть о войне "Лучший из лучших":http://magazines.russ.ru/continent/2005/124/gra15.html   За сим,господа,разрешите мне откланяться.Честь имею. Зарегистрирован antonina Beholder Живет здесь Я люблю этот Форум!     Просмотреть Профиль » Сообщений: 2204 Re: Славное семейство Грабарей « Ответить #4 В: 01/21/08 в 14:08:09 » Цитировать » Править Ага, полагаю, за мной - впечатления от процесса. Но это 41 заседание и я со своим извращенным вкусом сделаю из этого сатирический роман. Нет, правда, выступления Маркова замечательно смешные, а уж Площанский - корифей жанра! Пока я не поняла одного: куда исчез Эммануил Грабар, муж Ольги? Зарегистрирован Нехай і на цей раз Вони в нас не вполюють нікого olegin Живет здесь Я люблю этот форум!     Просмотреть Профиль » Сообщений: 3520 Re: Славное семейство Грабарей « Ответить #5 В: 01/21/08 в 18:51:01 » Цитировать » Править on 01/21/08 в 14:08:09, antonina wrote: Пока я не поняла одного: куда исчез Эммануил Грабар, муж Ольги? Для Вас,Антонина,я выделил материал о Э.Грабаре жирным шрифтом. Зарегистрирован antonina Beholder Живет здесь Я люблю этот Форум!     Просмотреть Профиль » Сообщений: 2204 Re: Славное семейство Грабарей « Ответить #6 В: 01/22/08 в 13:51:33 » Цитировать » Править Как для особо одаренной, спасибо.   Тогда следующий вопрос - куда девался виновник всего происшествия, Мирослав Адольфович? UPD - но еще и сведений об Э.Грабаре следует, что Ольга лгала под присягой? Она ведь уверяла, что не знает, где муж, и что письмо в Егорьевск адресовано не ему? Конечно, понять ее можно, но ведь имела право отказаться отвечать. И что-то она к мужу не торопилась, ее ведь освободили сразу после процесса. Словом, теория В.Мороза представляется мне довольно убедительной... « Изменён в : 01/22/08 в 14:23:53 пользователем: antonina » Зарегистрирован Нехай і на цей раз Вони в нас не вполюють нікого olegin Живет здесь Я люблю этот форум!     Просмотреть Профиль » Сообщений: 3520 Re: Славное семейство Грабарей « Ответить #7 В: 01/23/08 в 11:21:03 » Цитировать » Править А какую теорию выдвигает В.Мороз о взаимоотношениях Ольги Грабарь и ее мужа? Зарегистрирован antonina Beholder Живет здесь Я люблю этот Форум!     Просмотреть Профиль » Сообщений: 2204 Re: Славное семейство Грабарей « Ответить #8 В: 01/23/08 в 14:16:13 » Цитировать » Править Нет, он супружескими отношениями не интересуется. Он уверен, что Адольф Добрянский, а вслед за ним - и его дочь руководили шпионской сетью, а остальных членов партии использовали в качестве прикрытия. Жаль, я в этих шпионских делах слабо ориентируюсь... Зарегистрирован Нехай і на цей раз Вони в нас не вполюють нікого olegin Живет здесь Я люблю этот форум!     Просмотреть Профиль » Сообщений: 3520 Re: Славное семейство Грабарей « Ответить #9 В: 01/23/08 в 18:07:23 » Цитировать » Править Очень сложно выудить в нете дополнительный материал о них. Зарегистрирован olegin Живет здесь Я люблю этот форум!     Просмотреть Профиль » Сообщений: 3520 Re: Славное семейство Грабарей « Ответить #10 В: 01/23/08 в 20:50:23 » Цитировать » Править on 01/19/08 в 00:17:05, olegin wrote: В 1849 году Добрянский назначается гражданским комиссаром при русском войске — 3 корпусе генерала Ридигера, предка нынешнего Патриарха Московского и всея Руси Алексия (тогда Россия направила союзной Австрии воинский контингент для подавления венгерского восстания).     Генерал Ридигер высоко ценил Добрянского, как специалиста по Карпатской Руси и русского патриота, а командующий русской армией в Карпатах граф Паскевич подарил Добрянскому два драгоценных пистолета, Добрянский был награжден также русским орденом св. Владимира 4 степени и медалью «За усмирение Венгрии и Трансильвании». Учитывая вышеизложенное,ваши подозрения,Антонина,не лишены оснований.Орденами в Российской армии просто так не разбрасывались-их заслужить было надо. Зарегистрирован antonina Beholder Живет здесь Я люблю этот Форум!     Просмотреть Профиль » Сообщений: 2204 Re: Славное семейство Грабарей « Ответить #11 В: 01/25/08 в 16:37:14 » Цитировать » Править Это не я, это Валентин Мороз. Книга называется "Українська історія 20-го століття". По уверениям Мороза, противники москвофилов - народовцы и прочие - поступили весьма глупо, устраивая митинги в защиту подсудимых, правильным ходом было либо сразу уничтожить противника как политическую силу либо, по крайней мере, резко от них отмежеваться, тогда, пожалуй, будущие жертвы Талергофа и прочих репрессий 1-й мировой остались бы живы-здоровы.   Но, опять-таки, самое распространенное объяснение тех репрессий - и не национальная рознь, и вообще не политика, а шкурное стремление бездарного командования найти козла отпущения за свои поражения. Но это сильное забегание вперед, конечно... Зарегистрирован Нехай і на цей раз Вони в нас не вполюють нікого olegin Живет здесь Я люблю этот форум!     Просмотреть Профиль » Сообщений: 3520 Re: Славное семейство Грабарей « Ответить #12 В: 01/25/08 в 22:13:38 » Цитировать » Править Процесс вели польские адвокаты-они и оправдали всех подсудимых(видимо им не хватило доказательной базы и вещдоков).Где-то прочитал,что у нас в Галиции до 1860-х гг. невозможно было найти адвоката,который бы вел защиту подсудимого на судебном процессе на украинском языке. Зарегистрирован antonina Beholder Живет здесь Я люблю этот Форум!     Просмотреть Профиль » Сообщений: 2204 Re: Славное семейство Грабарей « Ответить #13 В: 01/28/08 в 10:35:10 » Цитировать » Править Поляками были 2 адвоката из 3, Искрицкого потом отстранили от дела из-за слишком "резкого" поведения. Но подлинным руководителем защиты был В.Барвинский, в то время  возглавляющий лагерь народовцев, хотя официально он там защитником и не числился. Но ладно, можно, я потом попробую сформулировать свои впечатления более-менее связно? Мне, похоже, просто не остается иной роли, кроме адвоката дьявола или, в этом случае, обвинителя.   UPD - застряла я на этапе выяснения родства между Игорем Грабарем, Адольфом Добрянским и Константином Грабарем (т.е. Константина с двумя первыми). В.Касьян называл Игоря и Константина братьями, но он вроде не сын Ольги Грабар. И не пасынок, тот старше. Предположила было что двоюродный брат, но оказалось, что родовое имение Добрянских, Чертижне, перешло к Константину (а сейчас, после долгого судебного процесса, к его внучкам). А в наличии были несомненные внуки Добрянского, например, Геровские. Словом, запуталась совсем.   « Изменён в : 01/28/08 в 13:53:01 пользователем: antonina » Зарегистрирован Нехай і на цей раз Вони в нас не вполюють нікого olegin Живет здесь Я люблю этот форум!     Просмотреть Профиль » Сообщений: 3520 Re: Славное семейство Грабарей « Ответить #14 В: 01/28/08 в 22:36:23 » Цитировать » Править on 01/22/08 в 13:51:33, antonina wrote: Тогда следующий вопрос - куда девался виновник всего происшествия, Мирослав Адольфович? 25. СвЪдЪтелъ: о. Иванъ Гушалевичъ,   изъ Павшина, 59 лЪтъ, гр. к., женатый, професоръ гвмназіи во ЛьвовЪ. Присягаетъ на русскомъ языцЪ.  Видался я съ нимъ въ кассинЪ, а потомъ по нЪкоторомъ времени былъ у мене съ сыномъ Мирославомь. Мирославъ обачилъ у мене манускриптъ по Димитрію СангушцЪ, Василію Острожскомъ, БеатЪ и АгнЪшцЪ Острожскихъ, Юрку Зборовскомъ. Было то изъ 16. столЪтія. Обачивши онъ то у мене, пытался, чи буду печатати, я на то, що нЪть фондовъ. М. Добрянскій, будучи у мене съ батькомъ, казалъ, що на короткое время прiЪхалъ батька посЪтити и Ъдетъ въ ВЪну.(как Вам укр.яз.?или это старославянский?) Зарегистрирован Страниц: 1 2 3  4 Ответить » Уведомлять » Послать тему » Печатать Перейти к разделу: ----------------------------- Новости -----------------------------  - Вечная новость: Правила. ----------------------------- Арда, Эа, далее везде.... -----------------------------  - Отрывки, взгляды, нечты   - Квенты и амбарканты   - Все прочее - литература. И ее ведение. ----------------------------- Вавилонская Башня -----------------------------  - СТРАНА ХАТТИ   - Вавилонская библиотека   - Вавилонская Блудница и ее обычай   - Поучительные рассказы и назидательные истории ----------------------------- Прикладная этика и теология -----------------------------  - названная так, ибо здесь ----------------------------- Гехаймполитик -----------------------------  - Унд унгехайм аух ----------------------------- Сконапель истуар - что называется, история -----------------------------  - Крывия, Литва, Беларусь   - Общие вопросы и древняя история   - Большой Вавилон   - Гражданская война на Юге России   - Монгол Шуудан   - Прочее и разное   - Новая и новейшая история   - Альтернативная история => Околоистория Центральной и Восточной Европы   - Материалы по катарам ----------------------------- Бель-летр -----------------------------  - Спойлеры и Дисклэймеры   - Уголок Лапочки   - CRITIQUE ВОЗРОЖДЕННАЯ   - Прочие авторские тексты ----------------------------- Разное -----------------------------  - Занимательная этнография   - Коаппс, коаппс, брекекекс   - Вольная слушательня   - Юмор   - Дела сетевые и удельские   - Кроме людей « Предыдущая тема | Следующая тема »

Удел Могултая
YaBB © 2000-2001, Xnull. All Rights Reserved.