Автор |
Тема: Слишком громкое одиночество (Прочитано 953 раз) |
|
Guest is IGNORING messages from: .
antonina
Beholder
Живет здесь
Я люблю этот Форум!
Просмотреть Профиль »
Сообщений: 2204
|
Юрий Винничук –
«…Весной 1997 года папа рассказал мне за завтраком новость: какой-то чешский писатель, кормя голубей, слишком высунулся из окна больницы, упал и погиб. Память на фамилии у отца была не лучшей. Но я почему-то сразу выпалил:
-Грабал?
-Ага, Грабал, - обрадовался отец. Я хотел бы что-нибудь его почитать. Такая странная смерть…
Я дал ему свой перевод, напечатанный во «Всесвіті»
Гибель Грабала потрясла меня. Позже я узнал, что официальная версия о голубях не соответствует действительности. Это было самоубийство, причиной которого стали тяжелая болезнь и преклонный возраст»
К тому времени единственным переводом Богумила Грабала на украинский был «Барон Мюнгавзен» - такое стилизированное название из междувоенного двадцатилетия подобрал Винничук, стремясь найти самое подходящее культурное поле для одного из страннейших писателей 20-го века. В варианте Винничука этим культурным полем оказался западноукраинский диалект в его львовском городском варианте (эта своего рода альтернативка – вообще подарок переводчикам) плюс подспудная память об общих традициях давно почившей Дунайской империи.
Гражданином которой Грабал вполне мог бы себя объявить – с него бы сталось. Он ведь родился в 1914 году, за несколько месяцев до того, как разразилась первая мировая. И скончался в 1997, пережив в итоге даже Чехословакию как единое государство.
Мало кому удается дожить до столь преклонных лет, но чтобы еще и превратить свою смерть в легенду… Впрочем, хватило бы и одиночества.
К которому он, похоже, шел всю жизнь, вечно попадая не в такт времени. Его учебу в университете оборвала война, его поэтический сборник – явно сюрреалистический, никак не вписывающийся в соцреализм – рассыпали в 1948 году, когда национализировали все частные издательства. Возможность заняться литературой дало ему прискорбное обстоятельство – тяжелая травма черепа, полученная на работе грузчика. В результате он оказался рабочим на складе макулатуры – идеальное место для писателя вообще, а для Грабала в частности. Именно сюда он определил своего ярчайшего героя, того самого Мюнгавзена, в реале – пана Гантю. Принимая макулатуру, тот день за днем травит бесконечные байки в духе чернейшего юмора, рассуждает о международной политике и сексе у животных – особо волнуют его с этой точки зрения коты. А также раздает рецепты от всех болезней, вкратце сводящиеся к такому методу: разогреть воду с ромом, гвоздикой и перцем, выпить со вкусом, дождаться начала действия, закрепить двумя порциями ржаной водки, выйти на свежий воздух и проспать всю ночь где-то под забором. К утру с первой росой все как рукой снимет!
В макулатуре иногда находятся страннейшие вещи, например, останки шарфюрера с револьвером в руке. Был он когда-то идолом пражских прачек (похоже, у большинства шарфюреров сходные вкусы) – и вот где оказался после безвременной кончины! Ничего, упаковали его в сундук с макулатурой, все вместе отправили на бумажную фабрику – и вполне возможно, что несколько сотен читателей получили «Чешское слово», напечатанное на немецком национал-социалисте. Есть ли что то прекраснее, чем даже после смерти послужить делу прогресса? А это, оказывается, вполне доступный удел. Вы стары и одиноки? Специально для вас - в институтах покупают человеческие скелеты еще при жизни, так сказать, владельца. Если повезет, получите всю сумму зараз, а нет – ежемесячно процент. Зато после можно и в музее оказаться, чего же лучше. Но не хуже и в обычной школе, на уроках учитель бзычет по ребрах указкой, а во время перерыва мальчишки суют тебе сигарету в зубы, а то еще и в танец потащат.
Герои Грабала – маргиналы, почти в полном смысле люди без родины, у одного на месте родной деревни давно уже какое-то искусственное озеро, у другого – сталелитейный комбинат (где когда-то пахал сам автор), так что мысли о будущей кончине их не только не пугают, а даже служат душевной отрадой. В самом деле, что же остается вдове Марженке, измученной работой, зятем, собственной вздорной дочкой, сдвинувшейся на религии и утверждающей, что мать не так себя ведет, чтобы считаться сестрой во Христе? Только радоваться, что есть уже у нее место на кладбище в Ольшанах!
С религией тут вообще взаимоотношения особые. Верней, с религиями, исключений не делают ни для какой. В «хоругви, халаты и пеленки» из ликвидированной немцами синагоги выдувают носы, из алтаря воруют цветы, деревянных ангелов распиливают на дрова, в укромных костельных углах подтягивают чулки. Самым симпатичным святым оказывается святой Просперо – сразу видно, что бывший спортсмен. Спортивные интересы не чужды и служителям культа – вот, пожалуйста, летучий викарий Ричардс, прыгающий с жердью – чем не попытка приблизиться к небу при помощи собственных мышц. И он не единственный в таких устремлениях, но – вот незадача – среди этих богобоязненных чемпионов почему-то нет католиков, одни протестанты. Как это угнетает пана капеллана, который разве что с амвона не кричит – после второго пришествия Христос должен бы явить себя миру как баскетболист.
Еще в этом сумбурном мире ведутся бесконечные литературоведческие споры – диапазон охвата от дамских романов до «Гамлета»
-Барон, я бедная, но честная девушка, - закричала Вильма.
-Вильма, любовь не мешает чести, а наоборот, - произнес барон, стоя на коленях.
-Ах, Вильма, чистая ты душа. Только сейчас я поняла, какую жертву ты принесла, отравившись ради нашего семейного счастья, - утерла слезу баронесса.
Это крайне релятивистский мир, здесь нельзя быть уверенным даже в дате и времени, а из-за ученика, упорно утверждавшего, что три и три – семь, помешался весь класс вместе с учителем.
Странно ли, что после публикации того перевода «Мюнгавзена» некая чрезмерно впечатлительная читательница умоляла не печатать на страницах любимого «Всесвіту» Грабала, Мальро, а особенно Ионеско. Что, впрочем, не помешало тому факту, что Грабал переведен во всех приличных странах и издан солидными тиражами. Возможно, автора это радовало – значительную часть жизни никаких надежд на подобное признание у него не было, да и позже было не особо лучше.
«Исходя из некоторых рецензий, эта свинья, Грабал, принадлежит к ученикам Неруды и остальных классиков!!! Ужас!!! Он не достоин даже и стоять возле Неруды. Гашек в «Швейке» на нескольких сотнях страниц на не взгромоздил столько, сколько этот сексуальный извращенец» - из «Кровавой баллады, написанной моими читателями» - Грабал.
Своими литературными учителями и предшественниками Грабал считал Бруно Шульца – заколдованное алхимическое пространство – и Гийома Аполлинера. “Эти имена связывают Западную Европу с Восточной. Когда я начинал писать, как и прилично начинающему, поэзию, то Аполлинер был для меня недосягаемым образцом. Меня также трогает его польская матушка (польская? Что-то я смутно помню родословную Аполлинера, попробую уточнить – А.), которая, приближаясь к гробу сына-поэта и наступив на одну из половинок ковра, который когда-то подарила сыну совсем новеньким, гневно закричала: «Боже! Он его порезал!». А когда я впервые взял в руки «Коричные лавочки», то после каждой полустраницы отбрасывал книгу и выходил прогуляться – темнело в глазах…».
Еще один предшественник – Кафка. Знаете ли, что именно Грабал «подарил» Кафку чешской литературе? Произошло это так: в 1967 году появилась его антология «Богумил Грабал представляет избранную чешскую прозу» - Неруда, Гашек, другие писатели – и Кафка! Самое интересное, что в этом же году немцы (западные) перевели антологию, ничуть не возмущаясь такой бесцеремонностью.
Слава свалилась на Грабала как гром с ясного неба – ему уже было за пятьдесят. Он успевает издать несколько книг до 1968 года. По мотивам повести «Поезда под особым присмотром» Иржи Менцль снял фильм, получивший Оскара. Легко догадаться, что ни дома, ни, тем более, за восточной границей этого фильма не показывали.
Здесь Грабал вообще был почти что неличностью и разве что примером пагубного влияния капитализма на светлую и жизнеутверждающую литературу. «Советскому читателю предлагали таких соцреалистов, как А.Плоудек или «чешский Корнейчук» - Ян Козак. Этот последний произнес длинную речь на съезде возглавляемого им Союза писателей ЧССР, за перевод которой нужно поблагодарить «Всесвіт» - именно из нее мы узнали, кто на самом деле является гордостью чешской литературы и чьи книги стоит искать. Это были раскритикованные и облаянные Козаком Грабал, Гавел, Кундера, Ашкенази, Шкворецкий, Голан, Голуб» - Юрий Винничук.
Не знаю, кого можно считать ближайшим подобием Грабала в украинской литературе, но, как на мой вкус, Валерия Шевчука с его житомирской сагой, где также в изобилии присутствуют разные маргинальные типы с предместий, хотя бы горбатая Зоя из одноименной повести или полоумная Рая, героиня «Чортиці». Кстати, лет десять а то и дольше Шевчука совсем не печатали и он писал себе в стол.
Грабалу повезло чуть больше - начиная с середины 70-х его потихоньку начинают издавать – нимбуржскую трилогию, повесть «Как я обслуживал английского короля», сборники рассказов. За это приходится платить, время от времени подписывая очередное покаянное послание и публично осуждая разного рода отщепенцев и раскольников – Вацлава Гавела, например. Что отнюдь не содействовало популярности Грабала в оппозиционных кругах. «Грабал – проститутка» - Карел Криль. «Грабал больший писатель, чем человек» - Виктор Фишль. «Написал свои глупые признания, чтобы получить возможность печататься на родине» - Вилем Гейл. И, вместе с тем, все признавали – Грабал лучший писатель из тех, кто похожие декларации подписывал. И лучше тех, кто не подписывал ничего такого.
Перелом наступил в середине 80-х, когда сначала в самиздате, а затем в одном из канадских издательств появился автобиографический роман Грабала «Перерывы». Собственно, это последняя часть трилогии воспоминаний, написанной от имени его жены. Свое собственное творчество писатель там характеризует как некое подобие забитых мусором и полуразрушенных пражских дворов.
Факт появления книги в эмигрантском издательстве, даже и без ведома автора, влек за собой тяжелые последствия и для чешских писателей. Пожилого Грабала таскают на ночные допросы.
1987 год. Умирает жена Грабала. Он остается один – с десятком а то и больше котов.
Между тем, стремительно изменяется эпоха. Бархатная революция. Гавел – президент.
Для Грабала настают странные времена. На него сыплются всевозможные премии и награды, дома и за рубежом. Все это пришло слишком поздно. «Спрашивал себя, ради чего живет, если все, кого любил, умерли». .Однообразные дни, одинокие прогулки. «Руководимые шестым чувством, навстречу ему выбегали коты» - А.Качоровский.
В 1994 году Грабал в очередной раз огорошил общественность. Сразу же после визита Билла Клинтона в Прагу он напечатал в посткоммунистическом (!) «Руде право» статью «Партнерство ради мира или В ожидании Годо». Сказать, что воздействие было скандальным – ничего не сказать. Никто не обращал внимания на пронзительно горькие мысли, все увидели фотографию престарелого писателя, сосущего грудь пожилой проститутки. «Юльця умылась и подмылась, потому что нечего ей больше было предложить партнерству ради мира». Общая реакция была таковой – не стоит ли ему перестать писать?
Он и перестал.
Quote:Ал. Качоровский:
«В декабре (1996 г. – А.) писатель оказался в больнице «На Буловце», полностью парализованный. Уже несколько лет подряд зиму он проводил в больнице. «За ним там хорошо ухаживают. С ногами дальше нехорошо, не может ходить, о поездке в Польшу говорить рано. Наверное, останется в больнице до конца февраля» - писал Томаш Мазал в письме, которое я получил утром 3-го февраля 1997 года.
Несколькими часами позже его уже не было в живых». |
|
В радионовостях появилось сообщение о чудаке и голубях.
Против этой романтизированной версии яростно протестовала Сюзанна Рот, переводчица и наследница прав на заграничные публикации Грабала. Она обвиняла соотечественников писателя в том, что они затравили его (это все-таки преувеличение – А.) и не дают ему покоя даже и после смерти, представляя давно запланированное самоубийство как несчастный случай с маразматиком.
Но я думаю, что Грабалу эта легенда понравилась бы.
|
|
 Зарегистрирован |
Нехай і на цей раз
Вони в нас не вполюють нікого
|
|
|
Isaac_Vasin
Гость
email
|
Он есть у Мошкова:
http://www.lib.ru/INPROZ/GRABAL/
P.S. Спасибо за эссе, я помню Грабала еще по публикации его рассказа в "Химии и жизни" года вроде бы 1990-го...
|
|
Зарегистрирован |
|
|
|
antonina
Beholder
Живет здесь
Я люблю этот Форум!
Просмотреть Профиль »
Сообщений: 2204
|
 |
Re: Слишком громкое одиночество
« Ответить #2 В: 07/09/07 в 10:31:17 » |
Цитировать » Править
|
Для тех, кто смотрит спутниковое телевидение - по польскому каналу "Культура" (спутник Hotbird) сегодня в 20.30 по среднеевропейскому времени показывают фильм "Поезда под особым присмотром" по Грабалу.
|
|
Зарегистрирован |
Нехай і на цей раз
Вони в нас не вполюють нікого
|
|
|
|
