Автор |
Тема: Вавилон via Рим = Modern West - 2 (Прочитано 7626 раз) |
|
Guest is IGNORING messages from: .
Mogultaj
Administrator
Einer muss der Bluthund werden...
Просмотреть Профиль »
Сообщений: 4173
|
Вавилон via Рим = Modern West - 2
Реkоммендед добыча
(статья о номинализме как истоке современной западной самоориентации и его оппозиции сверхценностям в реальной истории и в «Имени Розы»)!
СТРАНИЦЫ ТРЕДА
страница 1
Гг. соправители и посетители благоволят продолжать тред ниже.
|
| « Изменён в : 09/22/03 в 04:41:04 пользователем: Кот Муций » |
 Зарегистрирован |
Einer muss der Bluthund werden, ich scheue die Verantwortung nicht
|
|
|
Бенни
Administrator
б. Бенедикт
Просмотреть Профиль »
Сообщений: 2542
|
 |
Re: Вавилон via Рим = Modern West - 2
« Ответить #1 В: 10/17/03 в 18:26:10 » |
Цитировать » Править
|
Предлагаю вниманию присутствующих свой перевод статьи М. Интровинье. Прошу прощения за непрофессионализм. Всяческая критика приветствуется.
Массимо Интровинье, Кристианита N 142 (1987)
Против “Имени розы”
1.Сюжет
В последние месяцы в кинотеатрах всего мира собрал огромную публику фильм Жана-Жака Анно “Имя розы”, снятый – как говорится в заглавных титрах – “на палимпсесте романа Умберто Эко”, который в свою очередь считается самой продаваемой книгой итальянского автора всех времен (более 5 миллионов экземпляров на 25 языках). (1)
Масштаб феномена достаточен, чтобы сделать уместным его критическое исследование, которому, на мой взгляд, было бы полезно предпослать краткое изложение сюжета для тех, кто с ним еще не знаком.
В ноябре 1327 в неуточненном, но богатом бенедиктинском аббатстве Северной Италии встречаются для участия в диспуте о бедности Христа и Церкви францисканская делегация, в которую входит главный герой, Вильгельм Баскервильский, сопровождаемый молодым послушником Адсоном из Мелька, и папское посольство, возглавляемое доминиканским инквизитором Бернардом Ги. В аббатстве скрываются два бывших еретика из экстремистской секты дольчиниан, которые ведут беспорядочную жизнь и ночью впускают в монастырь девушку из соседней деревни, а та в конце концов соблазняет юного Адсона. Ход жизни аббатства нарушает ряд таинственных преступлений, которые расследуют различными методами Вильгельм Баскервильский и Бернард Ги. Инквизитор отождествляет виновных с девушкой, которую принимает за ведьму, и с двумя дольчинианами. В романе Бернард Ги увозит этих предполагаемых преступников в Авиньон, и о них никто ничего более не знает, а в фильме показывается их осуждение в самом аббатстве и немедленная казнь на костре, за которой следует невероятное восстание крестьян, приводящее к гибели инквизитора и спасению, по крайней мере, девушки. Между тем страшной ночью, когда пожар уничтожает аббатство, Вильгельм Баскервильский находит истинного убийцу: это престарелый слепой монах Хорхе, совершивший эти преступления, чтобы на свет не вышла вторая, утерянная книга “Поэтики” Аристотеля, произведение, опасное для Церкви, поскольку стимулирует юмор, “убивающий страх – а без страха не может быть веры. Если нет страха перед бесом, больше не нужно бояться и Бога”. (2)
|
|
Зарегистрирован |
|
|
|
Бенни
Administrator
б. Бенедикт
Просмотреть Профиль »
Сообщений: 2542
|
|
Re: Вавилон via Рим = Modern West - 2
« Ответить #2 В: 10/17/03 в 18:30:15 » |
Цитировать » Править
|
2. Фильм: картонное средневековье
Фильм, гораздо менее сложный, чем книга, сосредотачивается на двух темах, известных антикатолической пропаганде всех времен: на моральном разложении монахов и ужасах Инквизиции. Унылое повторение известных тем: против монахов и инквизиторов гремели протестантская пропаганда и иллюминистские брошюры; на инквизиторов и монахов ополчалась популярная литература девятнадцатого века, вдохновленная масонами. Бенедиктинцы изображаются во множестве искаженных, садистских и вульгарных обличий; самые немыслимые пороки процветают в аббатстве, в то время как крестьяне роются в объедках, выброшенных из монастыря. Гротескная картина, несовместимая даже с глубочайшим упадком монашества в 14 в., - определенная вольность даже по сравнению с романом, где – хотя девушка, в отличие от других жителей, действительно нищая – келарь Ремигий заботливо уточняет, что деревня не бедна – “средняя семья там владеет участком в пятьдесят долей земли” – и свободно пользуется благодеяниями аббатства (3). Но проклятие для самых простых зрителей уже подействовало: кто, выйдя из кинозала, где показывали “Имя розы”, еще вспомнит, что именно бенедиктинцы создали современную Европу, передавая сокровища культуры – а также технические и сельскохозяйственные знания – и век за веком строя опорные пункты для бедных и ученых?
На тему инквизиции – которая чудовищно раздувается по сравнению с романом – фильм открывает старые пыльные шкафы, полные хлама, пролежавшего в забвении несколько десятилетий: цепей, оков, каленого железа, ночных шествий с горящими факелами. Отсюда рождается картина, в которой нет ничего верного.
Бернард Ги – невежественный и жестокий инквизитор: ложь. Генеральный прокуратор своего ордена “за свое обширное творчество, особенно в области истории, богатую и подробную информацию и точне исследования, считается одним из наиболее примечательных историков начала 14 в. и лучшим доминиканским историком Средневековья” (4). Сейчас специалисты проштудировали акты его инквизиторских процессов: из 930 обвиняемых с 1308 по 1323 “только 42 были переданы в руки светских властей”, тогда как остальные были приговорены к меньшим наказаниям, иногда необычайно мягким, и 139 отпущены (5). Бернард Ги, занимающийся охотой на ведьм: ложь. У Бернарда и современных ему инквизиторов “очень невелико число обвиненных в колдовских практиках” (6), к тому же входивших в компетенцию епископов, а не инквизиторов, если к колдовству не примешивалась ересь. Даже в последующие эпохи охота на ведьм начнется в протестантских странах, тогда как католическая Церковь скорее приложит усилия, чтобы проконтролировать и сдержать реакцию, возникшую в народе и направляемую, не всегда с должной рассудительностью, светскими судами князей (7). Широко распространенные и неразборчиво применяемые пытки: ложь. Инквизиция 14 века – в отличие от светских судов той же эпохи – использует пытку в редчайших случаях, о которых – согласно декрету папы Климента V – инквизитор не вправе принимать решение один, но должен прервать процесс и учредить “особый суд, в котором да участвует епископ или его представитель” (8 ). Инквизитор, который принимает (судебные) решения за несколько часов, без защиты и апелляции, и даже провозглашает принцип, что “всякий, кто оспаривает приговор инквизитора, сам еретик”: ложь. Именно Инквизиция 14 в. ввела суд присяжных, который ставил обвинаыемого перед многочисленной коллегией – часто из 30 или даже 40 членов, - многие из которых “естественно становились его защитниками”, и именно инквизитор оказывался перед ними в приниженном положении. Кроме того, подсудимый имел право защищаться и “мог приводить свидетельства против обвинения”, мог даже “подать встречный иск на судей и, в случае отказа, получить требуемое путем апелляции в Рим” (9). Приговор, приведенный в исполнение сразу же после оглашения, и осужденные, сожженные после признания вины,– даже слабоумный Сальватор, костер, устроенный непосредственно доминиканским инквизитором: ложь. В ходе долгого и сложного инквизиционного процесса признавшиеся и раскаявшиеся обвиняемые могли быть приговорены только к мелким наказаниям; казнями приговоренных занималась светская власть, и никогда – Церковь. Наконец, народ, восставший и убивший Бернарда Ги: ложь. Историки, даже наиболее враждебные к Церкви, напротив, подтверждают значительную популярность Инквизиции в народе, который видел в ней защиту от нападок еретиков, нередко доходивших до насилия и грабежа, как катары и дольчиниане.
Бернард Ги спокойно умер в своей постели после назначения епископом Тюи в 1323 и затем – Лодева в 1324.
|
| « Изменён в : 10/17/03 в 20:48:00 пользователем: Бенни » |
Зарегистрирован |
|
|
|
Бенни
Administrator
б. Бенедикт
Просмотреть Профиль »
Сообщений: 2542
|
|
Re: Вавилон via Рим = Modern West - 2
« Ответить #3 В: 10/17/03 в 18:33:15 » |
Цитировать » Править
|
3. Книга – апология современности
1. Псевдоисторический роман
Книгу Умберто Эко можно читать на трех разных уровнях: как псевдоисторический роман, как идеологический роман в защиту определенного тезиса и как инициационный роман, содержащий также и скрытый смысл. Самое простое прочтение - псевдоисторическое, о картонном Средневековье, которому соответствует фильм. Кажется, что роман не отвечает напрямую за некоторые фактически лживые утверждения из фильма, но он содержит фундаментальную, принципиальную ложь о Средневековьые.
В романе инквизиция представляется идеологическим трибуналом, намеренным подавлять всякое возможное обсуждение рационально неподтверждаемых тезисов, которые можно навязать только силой оружия и кострами, сея ужас путем постоянного поиска врагов вплоть до их “создания”. “Часто – замечает Адсон – именно инквизиторы создают еретиков.” А идеологический трибунал может только осуждать всех и вся: Если покаешься - будешь проклят и осужден, - говорит Бернард Ги своему подсудимому. И если не
покаешься - будешь проклят и осужден. В этом случае будешь осужден за ложные показания! (10) Статистический анализ приговоров Инквизиции, из которого следует низкий процент приговоров, уже показал, что этот тезис ложен. Но не менее ложна и его предпосылка: Инквизиция появляется поздно, к концу Средневековья в собственном смысле слова, не перед лицом мнимых еретиков, но как реакция на реальные и конкретные эксцессы таких движений, как катары, носители “тоталитаризма смерти”, оправдывающего самоубийство и убийство противников, и – позднее – дольчиниан, систематически предававших деревни огню и мечу во имя коммунистической утопии. Не исключая отклонений и ошибок, свойственных любому человеческому суду, нельзя не придти к выводу, что Инквизиция 13 и 14 веков "была необходимым средством для противостояния очень опасному социальному антигену" (11). Утверждать обратное значило бы отбросить век научного изучения Инквизиции, чтобы вернуться в музей ужасов прошлого (19 – Пер.) века.
Кроме того, читателей романа вводит в заблуждение сама основа сюжета, а именно желание Церкви скрыть том, который опасно узаконил бы авторитетом Аристотеля вместе с комедией юмор вообще, враждебный вере, потому что уничтожает страх, на котором основывается религия. Этот тезис не выдерживает ни малейшей критики. Средневековые бенедиктинцы любовно сберегли даже наследие классического мира, относящееся к области комедии, хотя часто и спорное в моральном отношении. Как показал Ханс Урс фон Бальтазар, Средневековье – после жесткой критики в патристике – положило начало переоценке театра (12). В “Сумме теологии” св. Фомы (кн. 2, часть 2, вопрос 168 ) утверждается, что, хотя нужно избегать суетного и злобного юмора, сам по себе юмор составляет проявление человеческого разума, которое может быть даже добродетелью. Более того: в недостатке или отсутствии чувства юмора - "in defectu ludi" – заключается “некий грех”, поскольку “все, что против разума в человеческих делах, порочно”, и часто те, кому не хватает чувства юмора, оказываются малорассудительными, “жестокими к другим”, "duri et agrestes" по выражению того же Аристотеля (13). Таковы ли средневековые люди “Имени розы”: мрачные, угрюмые, в постоянном болезненном ожидании апокалиптических бедствий?
|
| « Изменён в : 10/17/03 в 20:48:48 пользователем: Бенни » |
Зарегистрирован |
|
|
|
Бенни
Administrator
б. Бенедикт
Просмотреть Профиль »
Сообщений: 2542
|
|
Re: Вавилон via Рим = Modern West - 2
« Ответить #4 В: 10/17/03 в 18:37:05 » |
Цитировать » Править
|
2. Идеологический роман
”Имя розы” – по существу, идеологический роман с заданным тезисом, направленный на то, чтобы читатель выбрал как правильную одну из двух позиций в конфликте 14 века, известном как спор о бедности - Армутсштрайт, как его называет немецкая историография, - между частью францисканского ордена и папской курией в Авиньоне. В фильме спор сводится к простому вопросу о том, был ли Христос собственником своей одежды или нет. Поэтому некоторые зрители фильма могли бы изумиться тому, что один из крупнейших ныне живущих историков права, Мишель Виллей, видел в Армутсштрайте "одно из определяющих событий в истории права ", как частного, так и общественного (14). В действительности на кону спора стояла рождающаяся идеология Нового времени – это тезис, в котором хотят убедить читателя “Имени розы” – в трех его принципиальных измерениях: философском, юридическом и политическом.
а. Достаточно очевидно, что Вильгельм Баскервильский, поскольку он говорит о философии - альтер эго другого францисканца Вильгельма, англичанина и врага Папы Иоанна XXIII, Вильгельма (Уильяма) Оккама, другом и учеником которого он называет себя в романе. Философия Уильяма Оккама – релятивистский номинализм, согласно которому познаются лишь индивидуальные предметы (реалии) – эта лошадь, этот человек – тогда как предполагаемые “универсалии” – человек (вообще), лошадь (вообще) – простые знаки, служащие для коннотации (совместного обозначения) – групп индивидуальных предметов, некие общие черты сходства которых они выражают, к тому же неопределенно и неточно. Метод Вильгельма Баскервильского – несомненно тот же, что и у Шерлока Холмса – его имя содержит отсылку на роман о Холмсе “Собака Баскервиллей”, а имя Адсон созвучно с Ватсоном, - но уже философ-марксист Эрнст Блох рассматривал “детективный” метод полицейского романа как популярный образ современной логики, самым зрелым плодом котторой оказывался у него именно марксизм (15). В начале романа, в типично холмсовской сцене, Вильгельм приводит в изумление своих собеседников, описывая с мельчайшими подробностями по нескольким смутным следам коня, которого никогда не видел; когда Адсон-Ватсон спрашивает, как он это сделал, тот отвечает ему лекцией по оккамизму, объясняя, что “между единичностью следа и собствeнным неведением, принимающим достаточно зыбкую форму всеобщей - универсальной - идеи”, он выбрал единичный след, не следуя за универсальными идеями, которые суть “чистые знаки”, и так пришел к “полному знанию”, которое есть “проницание единичного” (16). Именно благодaря новой логике Оккама Вильгельм Баскевильский разгадывает тайны аббатства, тогда как томист Бернард Ги, рассуждая с помощью универсалий, идет по ложным следам; и именно номиналистским девизом заканчивается роман: "Stat rosa pristina nomine, nomina nuda tenemus", "Первоначальная роза – предполагаемая сущность розы – заключается в имени, у нас есть только нагие имена ".
Последствия оккамовского номинализма чрезвычайно серьезны: если познаваемо только индивидуальное, всякая предполагаемая истина, выходящая за пределы индивидуального и временного, совершенно необоснована; в конечном счете, истины не существует. Вильгельм Баскервильский не избегает этого заключения и даже выражает его в грубых терминах “слабой мысли” ХХ века: “Единственные полезные истины - это орудия, которые потом отбрасывают”, единственная твердая истина - что надо освобождаться от нездоровой страсти к истине” и даже “дьявол – это … истина, никогда не подвергаемая сомнению. Дьявол угрюм, ибо знает, куда… приходит” (17). Первая тайна современности, разоблачаемая в романе Умберто Эко – скептический релятивизм: вне релятивизма есть только “нездоровая страсть к истине”, тот, “кто знает, куда идет” – “дьявол”, проявляющийся в нетерпимости и кострах, с которым нужно бороться любой ценой.
|
| « Изменён в : 10/17/03 в 20:50:34 пользователем: Бенни » |
Зарегистрирован |
|
|
|
Бенни
Administrator
б. Бенедикт
Просмотреть Профиль »
Сообщений: 2542
|
|
Re: Вавилон via Рим = Modern West - 2
« Ответить #5 В: 10/17/03 в 19:29:27 » |
Цитировать » Править
|
б. На уровне права, как показал, в частности, Мишель Виллей, из оккамовского релятивизма вытекает юридический позитивизм, “продукт номинализма, в частности, учения Уильяма Оккама" (18 ). Если истины нет, нет даже отдельных истин: не существует естественного порядка, который мог бы быть источником естественного права, но источники права – только положительные выражения индивидуальной воли. На уровне частного права переворачивается понятие jus, которое больше – не id quod justum est, “часть” или порция, выделенная каждому по принципу равенства, но – для Уильяма Оккама - “субъективное право”, уже в современном смысле, власть, данная некоей положительной нормой, чтобы некое лицо могло реализовать свои возможности. Эта подлинная юридическая революция начимается именно с диспута о бедности францисканцев, которые заявляли, что не имели собственности, но только пользовались всеми благами, как – по их словам – Сам Иисус Христос. Но – утверждает Папа Иоанн ХХII – разделение собственности и пользования – фикция, по крайней мере по отношению к благам, которыми францисканцы пользуются постоянно или для благ, расходуемых при потреблении, как пища и одежда: нельзя использовать кусок сыра для еды, не имея также права собственности на него. Если под jus подразумевается “часть благ, которая выделяется по справедливости”, Понтифик прав, и сам св. Франциск имел право собственности на хлеб, который ел; чтобы противоречить этому тезису, “нужно изменить понятие jus, придать ему более узкое и в каком-то смысле уничижительное значение; нужно свести право к инструменту материального давления, к возможности защищаться перед судьей”. Именно от этой возможности защиты благ, по Оккаму, отказались францисканцы и уже Христос и апостолы; но право собственности заключается именно в этом. Педантские и уже решенные вопросы? Отнюдь нет: изменение понятия права собственности и права вообще составляет “настоящую коперниканскую революцию в истории науки о праве". Мы "перед границей, разделяющей два разных мира " (19): мир классического и христианского естественного права и современность, второй после релятивизма тайной которой, открытой в “Имени розы”, является юридический позитивизм с отделением права от нравственного порядка.
|
| « Изменён в : 11/26/03 в 16:54:37 пользователем: Бенни » |
Зарегистрирован |
|
|
|
Бенни
Administrator
б. Бенедикт
Просмотреть Профиль »
Сообщений: 2542
|
|
Re: Вавилон via Рим = Modern West - 2
« Ответить #6 В: 10/17/03 в 19:31:03 » |
Цитировать » Править
|
в. Последствия юридического позитивизма особенно тяжелы в области публичного права, где рождается современное государство, абсолютный суверен в смысле solutus ab, "освобожденного от" любого контроля или ограничения, стоящего выше его воли. Если истина и ценности не существуют, нет и никакого высшего критерия или инстанции, на основе которой можно было бы судить государство и его законы. И, конечно, государство не может подвергаться суду Церкви: Вильгельм Баскервильский и его друзья хотят “бедной Церкви”, но не в том смысле – как наивно трактуется в фильме – чтобы Церковь отказалась от своих богатств и раздала их бедным. Вильгельма интересует не этот тип церковной реформы: “бедность применительно к церкви не означает - уточняет он - владеть ли ей каким-либо дворцом или нет. Вопрос в другом: вправе ли она диктовать свою волю земным владыкам?" “Бедная Церковь” имперских теологов – это Церковь, сведенная к свяшеннодействиям, которая отказывается судить о политике и законах: “мирская власть и государственная юрисдикция ничего не имеют общего с церковными правами и с законом Христовым”. “Минориты" – Вильгельм признает это – "участвуют в императорской игре” с Людовиком IV Баварским, одной из ключевых фигур в генезисе совремнной Европы, первым императором, короый позволил короновать себя в Риме не понтифику, а мирянину, к тому же тому самому Шьярра Колонна, который в числе прочих был ответствен за разбой в Ананьи, надругательство над Церковью, которое со своей символической нагрузкой положило конец, по мнению многих историков, Средневековью в собственном смысле. Далее, так как в ХХ веке императоры, даже сторонники обмирщения и неверующие, больше не в моде, Вильгельм Баскервильский предусмотрительно заявляет, что – как только светский характер государства будет гарантирован – он и его друг Марсилий Падуанский предпочли бы имперской монархии “всеобщую избираемую ассамблею”, для которой еще, к сожалению, “время не созрело” (20). Но в действительности проблема заключается не столько в форме государственного устройства, сколько в расширении власти государства. Современное светское государство освобождается не только от возможного риска клерикального вмешательства; оно освобождается также от всякого контроля и предела и закладывает предпосылки для тоталитаризма, как этот процесс осознали не только католические авторы, но и такой маэстро неолиберализма, как Фридрих Август фон Хайек (21). “Имя розы” выносит на сцену – это третья тайна Нового времени – момент возвышения современного этатизма. Этатизм не может не быть направленным против Церкви, потому что свободная Церковь будет чувствовать себя свободной и в критике политической власти, а это – вызов, которого не может терпеть тоталитарная власть. Это утверждает – с ведома Марсилия Падуанского - Вильгельм Баскервильский: “Если понтифик, епископы и священство сами не были бы подчинены гражданской и принуждающей власти князей, власть князей неминуемо тем самым оказалась бы под ударом” (22).
|
| « Изменён в : 10/17/03 в 20:51:15 пользователем: Бенни » |
Зарегистрирован |
|
|
|
Бенни
Administrator
б. Бенедикт
Просмотреть Профиль »
Сообщений: 2542
|
|
Re: Вавилон via Рим = Modern West - 2
« Ответить #7 В: 10/17/03 в 19:37:14 » |
Цитировать » Править
|
3. Инициационный роман
Известно, что Умберто Эко питает исключительную страсть к загадкам и их изучению, и “Имя розы” – одновременно роман о загадках и роман-загадка. О загадках, потому что – как подтверждает даже аннотация к книге – содержит ряд “головоломок” для разгадывания, в том числе – ряд цитат, не отмеченных как таковые. В мои намерения не входит глубоко вникать в эту игру, хотя некоторые из загадок интересны, поскольку позволяют обнаружить скрытые цитаты из некоторых наиболее радикально антикатолических авторов нашего века, таких как Жорж Батай, - которому Эко обязан тезисом о том, что пытаемый испытывает болевой экстаз, сравнимый с мистическим (23), - и Роже Пейрефит, из романа которого “Ключи св. Петра” почти буквально взята страница о фальшивых реликвиях (24). Роман к тому же загадочен, так как некоторые тезисы могут не всплывать на поверхность при первом чтении и открываются постепенно: поэтому можно говорить и об инициационном романе (25).
Когда люди перестают правильно пользоваться разумом, ошибка может проявиться как рационализм или как иррационализм. Специфика современности заключается в том, что рационализм и иррационализм проявляются вместе, как две стороны одной медали. “Текущий холод” Нового времени, рационалистический и позитивистский, сопровождается “текущим жаром”, который делает Революцию атеистической религией, выражающейся в символах и мифах; так масонство, весталка Нового времени, сопрягает самый крайний рационализм с самым невероятным эзотерическим иррационализмом, коммунизм – одновременно материализм и секуляризованная религия как философское поклонение становлению, и так далее. Различие между двумя течениями, горячим и холодным, отмечено Эрнстом Блохом, а “Имя розы” изобилует неявными цитатами из него; ему принадлежит тезис о “красной нити” , соединяющей умозрения Иоахима Флорского, средневековые ереси, переход к Новому времени и марксизм. “Текущий жар” современности совпадает с тем, что кардинал де Любак назвал “интеллектуальным наследием Иоахима Флорского”: наследием, которое разными способами обмирщает мистическое стремление калабрийского монаха к “эре Святого Духа”, превращая его в революционный миф (26).
|
|
Зарегистрирован |
|
|
|
Бенни
Administrator
б. Бенедикт
Просмотреть Профиль »
Сообщений: 2542
|
|
Re: Вавилон via Рим = Modern West - 2
« Ответить #8 В: 10/17/03 в 19:39:26 » |
Цитировать » Править
|
Чтобы понять тайный смысл “Имени розы”, может быть полезным различать спекулятивное наследие Иоахима Флорского, представленное в романе Убертином Казальским, которое считает эпоху Святого Духа целью прогрессирующей истории, воодушевленной Богом, но хотело бы сохранить открытость трансцендентальному и остаться еще католическим, и революционное наследие, которое переносит иоахимитскую мечту из эсхатологической вечности в политическое будущее (27). В романе Умберто Эко оказывается, что спекулятивный иоахимизм, который еще хочет спасти трансценденцию, уступает место революционному. Верно, что Вильгельм Баскервильский не одобряет утопический иоахимизм дольчинианских банд, которые хотят установить коммунизм огнем и мечом. Но его блестящее и безжалостное суждение об утопических ересях взято буквально дословно у Эрнста Блоха. Утопический иоахимизм еретиков – крик “прокаженных”, где под “прокаженными” понимаются обездоленные массы люмпен-пролетариата, “черни”: "страждущие, неимущие, униженные, обездоленные, изгоняемые из сел, оскорбляемые в городах". “Любая ересь – это вывеска изгнанничества. Поскреби любую ересь, и увидишь проказу.” “Простецы ближе нас к истине именно по той причине, что обладают непосредственным частным знанием; … непосредственное частное знание - самое главное” – естественно, в оккамистской перспективе, - “но одного этого чувства мало”: предоставленный сам себе, “опыт простецов ведет к диким последствиям”. Чтобы достичь своей цели, революционный иоахимизм должен перейти “от утопии к науке”, приходит на ум – и здесь Вильгельм выносит на сцену пророчества другого своего учителя, Роджера Бэкона, - “новая наука о природе”, “новое великое совместное дело образованных людей, которые посредством своего особого знания о природе смогут упорядочить те изначальные потребности, которые, выражая себя беспорядочно и дико, тем не менее справедливы и законны и лежат в основе
всех действий простецов. Вот новая наука, новая естественная магия” (28 ). Наука и магия, но прежде всего – гнозис: в обмирщенном иоахимизме по Эрнсту Блоху – что, конечно, предполагает скачок по сравнению с Иоакимом Флорским, но скачок, который становится практически неизбежным в запутанной истории его наследия, - возникает классическая гностическая тема прихода нового эона, к которому обращена разворачивающаяся деятельность посвященных в гнозис, единственно компетентных, чобы интерпретировать смутные ожидания простецов (29). Эта последняя истина романа и современности не обходится даже без последней тайны древнего и современного гнозиса, а именно сведения Бога к первоначальной неопределенной единичности, которая в конечном счете совпадает с ничто. В конце истории Адсон спрашивает Вильгельма: “Чем же тогда различаются Бог и первоначал’ный хаос?” Считать, что истины не существует, и поэтому от Бога ис-ходит не упорядоченный мир, а бесконечный пучок возможностей, “не равнозначно ли доказательству, что Бог не существует?". Вильгельм не отрицает этого, но ограничивается двусмысленным ответом: "Скажи, как бы мог ученый продолжать делиться своими познаниями после того, как ответил бы "да" на твой вопрос?" Несколько страниц спустя Адсон заключает: "Gott ist ein lautes Nichts", "Бог – великое Ничто", - положением, взятым из рейнской мистики, но недвусмысленно интерпретируемым в гностическом смысле, поскольку в нем утверждается, что человек больше не верит в личного Бога, а только “в молчаливое совершенство, в ненаселенное”, как в бездну, в которой нет “ни подобного, ни неподобного" (30).
|
| « Изменён в : 11/26/03 в 16:56:35 пользователем: Бенни » |
Зарегистрирован |
|
|
|
Бенни
Administrator
б. Бенедикт
Просмотреть Профиль »
Сообщений: 2542
|
|
Re: Вавилон via Рим = Modern West - 2
« Ответить #9 В: 10/17/03 в 19:41:25 » |
Цитировать » Править
|
Чему может научить католический мир огромная пропагандистская операция, осуществленная посредством “Имени розы”? Конечно, он может получить подтверждение, если оно когда-либо было нужно, тому факту, что кто-то считает абсолютно необходимым периодически погружать толпы в ложь о средневековой христианской цивилизации, постоянно напирая на одни и те же темы – монахи, Инквизиция, - сегодня все более рискуя, что новая научная медиевистика станет, хотя и медленно, известна непрофессиональной публике и разоблачит мифологию, к которой чрезвычайно привязаны определенные силы. Фильм, “антирелигиозный мини-музей, стоящий по ту сторону всегда существующего железного занавеса " (31), представляет собой легкую инициацию, доступную для всех, чтобы они переступили порог и вошли в мир романа, в котором раскрываются тайны современности в своей послденей нигилистической и гностической истинности. Цель Умберто Эко заключается, конечно, в том, чтобы послужит’ “жезлу правителей”, превознося современное светское государство и его идеологию; но иногда – невольно, и в этом – положительная возможность, открытая для католического мира, - также "снимает листву с тех" и “открывает, к каким горьким слезам и к какой крови” приводит падение власти религии и морали при поддержке релятивистской философии или гностических мифов. Из этого от противного можно извлечь вывод, что истина и политика, которая позволяет истине судить себя, освобождает человека, тогда как отрицание существования истины, которая накладывате обязательства и на государей – идет ли речь о Людовике Баварском или “современном государе”, как Антонио Грамши назвал коммунистическую партию, - делает его по очереди рабом сильных. Далее, если чтение “Имени розы” побудит кого-то серьезно задуматься, хотя бы идя от Иоахима Флорского, над действием Святого Духа в истории, ему можно посоветовать – в качестве альтернативы огромному иоахимитскому наследию, революционному или “умеренному” – чтение энциклики Доминум ет вивифицантем, где вмешательство Духа в историю представляется в корректной, радикально антипрогрессистской форме, в том смысле, что третье Лицо Троицы – крайне далекое то того, чтобы придти запечатлеть историю как неизбежный прогресс в направлении будущего “освобождения” – приходит, чтобы “свидетельствовать миру о грехе” и в его историческом измерении. Тогда станет понятной последняя тайна современности - тайна идеологии как отвержения Бога, “сопротивления Святому Духу”, которая “особенно” обнаруживает “свое внешнее измерение… в наше время” (32).
|
|
Зарегистрирован |
|
|
|
Бенни
Administrator
б. Бенедикт
Просмотреть Профиль »
Сообщений: 2542
|
|
Re: Вавилон via Рим = Modern West - 2
« Ответить #10 В: 10/17/03 в 20:42:03 » |
Цитировать » Править
|
(1) Cfr. Scott Sullivan, Master of the Signs, in Newsweek (Atlantic edition), vol. CVIII, n. 25, 22-12-1986, p. 46.
(2) Это слова из фильма, которые подытоживают более обстоятельное рассуждение из романа. Интересно заметить, что фильм был произведен в том числе и при участии РАИ, т.е. итальянских вкладчиков.
(3) Umberto Eco, Il nome della rosa, 5a ed., Bompiani, Milano 1981, p. 273.
(4) Abele Redigonga, voce Gui, Bernard, in Enciclopedia Cattolica, Ente per l'Enciclopedia Cattolica e per il libro cattolico, Citta del Vaticano 1951, vol. VI., col. 1274, con bibliografia.
(5) Jean Dumont, L'eglise au risque de l'histoire, Criterion, Limoges 1982, p. 217.
(6) Raoul Manselli, Le premesse medioevali della caccia alle streghe, in Marina Romanello (a cura di), La stregoneria in Europa (1450-1650), Il Mulino, Bologna 1975, p. 55.
(7) Cfr. Herbert Thurston S.J., La Chiesa e la stregoneria, in Satana (dalla collezione degli Etudes Carmelitaines), trad. it., Vita e Pensiero, Milano 1953, pp. 199-208. Оказывается, что в Риме, центре католицизма, наверняка был осужден за колдовство только один человек, в 1424. Кроме того, часто преступления обвиненных в колдовстве не были воображаемыми: более современная историография не сомневается в подлинности случаев отравления, ритуального убийства и тому подобных.
(8 ) J. Dumont, op. cit., p. 215.
(9) Ibid., pp. 214-215.
(10) U. Eco, op. cit., pp. 58 e 384.
(11) J. Dumont, op. cit., p. 220.
(12) Cfr. Hans Urs von Balthasar, Teodrammatica, vol. I: Introduzione al dramma, trad. it., Jaca Book, Milano 1980, pp. 94-95
(13) Cfr. San Tommaso d’Aquino, Summa Theologiae, IIa-IIae, q. 168.
(14) Michel Villey, La formazione del pensiero giuridico moderno, ed. it., Jaca Book, Milano 1986, p. 167. M.
Виллей комментирует (ibid., p. 171) пассаж из сатирического “Романа о Розе” – аллюзия на который, возможно, содержится в заглавии произведения Умберто Эко -, в котором на сцену выводится “монах Лживая-Личина, который, несомненно, францисканец”. "Роман о Розе", в отличие от “Имени розы”, написан с антифранцисканских позиций; но, возможно, аллюзия приглашает искать истинное учение под “лживой личиной” диспута о бедности.
|
| « Изменён в : 10/17/03 в 20:56:29 пользователем: Бенни » |
Зарегистрирован |
|
|
|
Бенни
Administrator
б. Бенедикт
Просмотреть Профиль »
Сообщений: 2542
|
|
Re: Вавилон via Рим = Modern West - 2
« Ответить #11 В: 10/17/03 в 20:43:12 » |
Цитировать » Править
|
(15) Cfr. Ernst Bloch, Philosophische Ansicht des Detektivroman, in Idem, Verfremdungen I, Suhrkamp, Francoforte 1962, pp. 37 ss.
(16) U. Eco, op. cit., p. 36.
(17) Ibid., pp. 494-495 e 481.
(18 ) M. Villey, op. cit., p. 185.
(19) Ibid., pp. 216-224.
(20) U. Eco, op. cit., pp. 349-360.
(21) “В западном мире неограниченный суверенитет изредка упоминается в течение всего периода античности”, “не предоставлялся средневековым князьям, которые изредка провозглашали его”, и “хотя его успешно требовали абсолютные монархи европейского континента, он не был принят как легитимный вплоть до прихода современной демократии, которая в этом отношении унаследовала традицию абсолютизма” (Friedrich August von Hayek, Legge, legislazione e liberta. Una nuova enunciazione dei principi liberali della giustizia e della economia politica, ed. it., Il Saggiatore, Milano 1986, pp. 408-409). О роли Уильяма Оккама и Марсилия Падуанского в генезисе современного этатизма см. прежде всего 6 томов Georges de Lagarde, Aux origines de l’esprit laique, Nauwelaerts, Lovanio 1952-1961 (trad. it. dei primi due volumi: Alle origini dello spirito laico, Morcelliana, Brescia 1961-1965).
(22) U. Eco, op. cit., p. 358.
(23) Cfr. Georges Bataille, Le lacrime di Eros, trad. it., Arcana, Roma 1979, pp. 113-118, a cui corrisponde U. Eco, op. cit., p. 67.
(24) Cfr. Roger Peyrefitte, Le chiavi di San Pietro, trad. it., Longanesi, Milano 1968, pp. 26-27, a cui corrisponde U. Eco, op. cit., pp. 425-427. См. исследование на эту тему современного ученого-агностика Pier Luigi Baima Bollone, L'impronta di Dio. Alla ricerca delle reliquie di Cristo, Mondadori, Milano 1985, из которого выясняется, что многие реликвии Страстей, поспешно объявленные ложными наукой, пропитанной антикатолическими предрассудками, - вероятно, подлинные.
(25) В слабом смысле: потом уже не так трудно обнаружить скрытый тезис.
(26) Henri de Lubac, La posterita spirituale di Gioachino da Fiore, 2 voll., trad. it., Jaca Book, Milano 1981-1984. Тема ересей пронизывает почти все произведения Эрнста Блоха: см., в частности, его Ateismo nel cristianesimo. Per la religione dell'Esodo e del Regno, trad. it., Feltrinelli, Milano 1971.
(27) “Имя розы” появляется в благоприятный момент, когда происходит возрождение своебразного спекулятивного иоахимизма у теологов, переоценивающих Иоахима Флорского и – судя по обсуждению произведения Erik`a Peterson`a Il monoteismo come problema politico (trad. it., Queriniana, Brescia 1983) - – видят в прогрессе демократических форм правления утверждение тринитарного принципа против монотеизма, который преобразует идею монархического, не триединого Бога в автократический политический идеал. Очерк этого современного богословского течения можно найти у Bruno Forte, Trinita come storia. Saggio sul Dio cristiano, Edizione Paoline, Torino 1985. По поводу переоценки Иоахима Флорского, который “умел исторически мыслить Троицу и тринитарно – историю”, см. ibid., pp. 81-87.
(28 ) U. Eco, op. cit., pp. 205-209.
(29) Интерпретации иоахимизма, предложенные Эрнстом Блохом – гностические и по А. де Любаку (op. cit., vol. II, p.418 ), который даже отмечает в них неверность изначальным намерениям Иоахима Флорского. Но читателю книги А. де Любака кажется, что мысль калабрийского монаха могла иметь исторические последствия только при условии ее “предательства” и поэтому скрывала уже в себе по крайней мере существенную двусмысленность.
(30) U. Eco, op. cit., pp. 496 e 503.
(31) Так пишет одна из крупнейших современных медиевисток Regine Pernoud, James Bond va in monastero, in 30 Giorni, anno V, n. 1, gennaio 1987, p. 65.
(32) Giovanni Paolo II, Enciclica Dominum et vivificantem, del 18-5-1986, n. 56.
От переводчика. "Имя розы" У. Эко цитируется по переводу Е. Костюкевич:
http://lib.ru/UMBEKO/umbekoro.txt
|
| « Изменён в : 11/26/03 в 16:58:34 пользователем: Бенни » |
Зарегистрирован |
|
|
|
Nadia Yar
Живет здесь
Catilinarische Existenz
Просмотреть Профиль » WWW »
Сообщений: 4759
|
|
Re: Вавилон via Рим = Modern West - 2
« Ответить #12 В: 10/22/03 в 23:51:49 » |
Цитировать » Править
|
Ух! Спасибо за перевод, Бенедикт, это очень интересно. Позволю себе несколько комментариев.
1. Нападки автора статьи на современное государство и отождествление его с тиранией чисто идеологические. Современное государство есть правовое и демократическое государство; "по справедливости" оно даёт людям вроде этого автора возможность безнаказанно критиковать себя и свою идеологию.
Следующий пассаж: "Фильм, гораздо менее сложный, чем книга, сосредотачивается на двух темах, известных антикатолической пропаганде всех времен: на моральном разложении монахов и ужасах Инквизиции" вызывает печальную улыбку. Обсуждение Третьего Рейха тоже обычно сосредотачивается на газовых камерах Освенцима, а вот о постройке хороших дорог в Германии говорят сравнительно мало. С чего бы это... Кстати, поклонники Гитлера тоже обижаются, что бесспорные достижения их фюрера позабыты за такими мелочами, как несколько миллионов трупов.
"Книга – апология современности". 8) Современности не нужна апология.
|
|
Зарегистрирован |
Я предлагаю для начала собраться, определить виноватых, расстрелять, а уж потом разбираться. (с)
Мой ЖЖ.
|
|
|
Nadia Yar
Живет здесь
Catilinarische Existenz
Просмотреть Профиль » WWW »
Сообщений: 4759
|
|
Дальнейшее хождение по цитатам:
« Ответить #13 В: 10/23/03 в 00:02:52 » |
Цитировать » Править
|
"катары, носители “тоталитаризма смерти”, оправдывающего самоубийство и убийство противников" - Что-то это похоже на ложь: "совершенные" катаров отказывались от насилия вообще. А обьявление диссидентов, в данному случае еретиков, "опасным социальным антигеном", которым здесь занимается автор, широко практиковали в наше время такие люди, как тот же Гитлер и Сталин. ГУЛАГ для большевиков тоже был "необходимым средством для противостояния очень опасному социальному антигену" - т. н. "врагам народа".
"сам по себе юмор составляет проявление человеческого разума, которое может быть даже добродетелью" - Внимание привлекает слово "даже". Отсюда ясно, что в основном юмор рассматривался в лучшем случае не как добродетель.
"вне релятивизма есть только “нездоровая страсть к истине”, тот, “кто знает, куда идет” – “дьявол”, проявляющийся в нетерпимости и кострах, с которым нужно бороться любой ценой."
Интересно, а что же ещё проявляется в нетерпимости и кострах, кроме дьявола?
|
|
Зарегистрирован |
Я предлагаю для начала собраться, определить виноватых, расстрелять, а уж потом разбираться. (с)
Мой ЖЖ.
|
|
|
Nadia Yar
Живет здесь
Catilinarische Existenz
Просмотреть Профиль » WWW »
Сообщений: 4759
|
|
Re: Вавилон via Рим = Modern West - 2
« Ответить #14 В: 10/23/03 в 00:07:56 » |
Цитировать » Править
|
"Вильгельм выносит на сцену пророчества другого своего учителя, Роджера Бэкона, - “новая наука о природе”, “новое великое совместное дело образованных людей, которые посредством своего особого знания о природе смогут упорядочить те изначальные потребности, которые, выражая себя беспорядочно и дико, тем не менее справедливы и законны и лежат в основе всех действий простецов. Вот новая наука, новая естественная магия” (28 ). Наука и магия, но прежде всего – гнозис"
Умилительно желание католических идеологов найти гнозис во всём, что им не по душе. Это никакой не гнозис и даже не магия; Вильгельм высказывает пророчество того, чему суждено сбыться, как знает живущий в ХХ веке автор книги. Эко подмигивает нам, вкладывая в уста героя адекватное средневековому человеку описание развития естественных наук и таких ошеломляющих открытий, как круглая Земля, бесконечная Вселенная, законы эволюции и генетики, законы естественные и социальные.
|
|
Зарегистрирован |
Я предлагаю для начала собраться, определить виноватых, расстрелять, а уж потом разбираться. (с)
Мой ЖЖ.
|
|
|
|
