1. В связи с беседой о возможности / невозможности этических претензий, имеющих смысл в рамках нашей этики, к существам, ее не разделяющих (в том числе гипотетическому Богу), имевшей место в Уделе, мне кажется, что разговор надо начать заново, прояснив его основы. Сама проблема может быть представлена четче всего в рамках следующей апории. Вот, допустим, имеется этический принцип "при прочих равных лучше не причинять боли и смерти живому чувствующему субъекту" (далее: принцип немаксимизации боли). Этот принцип можно смело считать универсальным принципом всех человеческих этик - нет ни одной культуры, которая бы его не разделяла и не использовала бы в качестве фундаментального. Атеисты, католики, национал-социалисты, швейцерианцы с "благоговением перед жизнью" - все они, когда причиняют боль и гибель, оправдывают это либо тем, что иначе неизбежна была бы еще большая (или более значимая для них) боль и гибель, либо волей Абсолюта - в обоих случаях о "прочих равных" и речи нет; причинять же боль или смерть как нечто самоценное и возвещать такой подход никакая культура не берется.

Далее введем несколько персонажей.

0) Дэв иранской мифологии - этому товарищу - нечеловеку - причинение боли и смерти милы как таковые, собственно, это его главная цель в жизни, у него природа такая. Впрочем, возможно, он мог бы ее и ограничить (в конце концов, по природе человек должен испытывать аппетит при поедании лично им убитой или еще полуживой мыши - с шерстью и внутренностью - но ничего, так себя переделал чисто социальными вторичными способами, что испытывает при этом не аппетит, а тошноту...), но не хочет. Он вроде хорька - дикий хорек убивает для чистого удовольствия в массовом порядке, а дрессированный / специально воспитанный хорек может так и не делать, сформировав структурный барьер.

1) Человек по имени, допустим, Ницшекатило. Он видит смысл своей жизни в том, чтобы всех при прочих равных мучить, чем больше, тем лучше, открыто всем об этом возвещает и ведет со всеми соответствующую войну. Он вроде инопланетной цивилизации.

2) Человек по имени Могунтрекот. Он считает, что лучше было бы, чтоб Ницшекатило такого своего мнения не придерживался, и называет его поведение отвратительным и несовместимым с тем, что он, Могунтрекот, готов терпеть рядом с собой. Но Могунтрекот не считает, что Ницшекатило сам обязан (кому-то, в том числе себе) разделить это могунтрекотово отношение к своей ницшекатиловой позиции и признать, что лучше было бы ему, Ницшекатиле, от своего мнения отказаться и в нем раскаяться. Могунтрекот не считает так же, что все "лучше" или "хуже" могут существовать только в рамках некоей субъективно принятой системы координат, и нет такой системы, которая априори была бы обязательна для носителя. При таком подходе к делу нельзя сказать, что какая-то система "объективно лучше" другой или что кто-то из Могунтрекота и Ницшекатило объективно лучше другого - не потому, что они "объективно равновалидны", объективно в одну цену (это получилась бы "теория многих равновалидных правд"), а потому, что объективно "лучшего" и "худшего" вообще нет, их объективная природа не различает, эти понятия различимы только чувствующим, желающим и целеполагающим субъектом и существуют только для него. Хочу подчеркнуть отличие этого подхода от "равновалидности правд": одно дело сказать, что с точки зрения такой-то системы А и Б имеют равную цену, другое - что с ее точки зрения ни А, ни Б вообще не имеют никакой цены, потому что этой системе чуждо само понятие цены. Одно дело сказать, что слова "белый" и "синий" одинаково неостроугольны, потому что тупоугольны; другое - что они "одинаково неостроугольны" потому, что категория остроугольности/тупоугольности вообще к словам неприменима...
      Могунтрекот - последователь конвенционализма Анри Пуанкаре, распространяющий его из области истин научных (для которой его Пуанкаре разработал) на область истин этических.

3) Фабий Кантатор (от фамилии Канта), сторонник существования категорического объективного этического императива, и связывающий этот императив с принципом немаксимизации боли. Он скажет, что Ницшекатило долг и перед собой, и ему "объективно" лучше было бы сменить мнение, как "объективно" худшее, чем ряд других.

2. Покажем, что мнение Фабия является ошибкой языка. Дело в том, что принцип свободы воли равносилен тому, что все, что мы делаем, выбираем и т.п. - мы делаем и выбираем только потому, что нам так хочется, что на это есть наша воля. В частности, мы считаем одни желания и воли лучшими, а другие - худшими только потому, что и на это у нас есть особая (приоритетная) воля - так считать. Любая система координат, в рамках которой только и появляются какие бы то ни было "лучше" и "хуже", принимается только потому, что мы ХОТИМ ее принять и поддерживать.

Еще раз, этот фундаментальный факт прямо вытекает из принципа свободы воли; его не могут отрицать и теоцентристы, сторонники существования Абсолютного Этического Императива: ведь и у них считается, что сам выбор в пользу этого Императива, в пользу системы координат, точка отсчета которой совпадает с тем, что безоговорочно признается у них Абсолютом, - сам этот выбор делается по чистой свободной воле, то есть по _хотению_. И поддерживается он тоже только по свободной воле. Тем последним (или первым), самым основным и первичным якорем, на котором в конечном счете все держится и строится и у теоцентриста, и у атеистического гуманиста, и у ницшеанца, является, таким образом, их собственная индивидуальная воля, выбор этой воли. Только выбирают они разное. Воля теоцентриста, в частности, выбирает полное послушание воле Бога - но висит этот выбор по-прежнему на личной свободной воле теоцентриста, а не на воле Бога. Он считает волю бога, а не свое желание, высшим авторитетом, - но только потому, что сам пожелал и желает этого, и его желание (это его желание) де-факто остается, таким образом, главным и суверенным фактором его выбора.
      Таким образом, какую бы систему координат мы ни избрали, это выбор нашей свободной воли. Мы считаем одно лучшим, а другое худшим потому что ХОТИМ так считать - и больше нипочему (в том смысле, что наша воля так считать автократична, она ни от чего не зависит - что, собственно, и заявляется самим принципом "свободы воли").

3. Но коль скоро любая система оценок основана на том (и только на том), что мы хотим ее поддерживать, - то как антагонистические системы могут быть "объективно" лучше или хуже друг друга? Если все, что красиво, красиво только в глазах очередного смотрящего, то откуда возьмется "априорная", "объективная" красота?

Априорное/объективное "лучше" или "хуже" - это не ошибка концепции, это ошибка языка. Каждый имеет свою систему оценок "лучше - хуже", и как можно доказать, что одна из них "лучше" другой, если сами "лучше - хуже" субъективны? Теоцентристы объявляют одну из субъективных систем "лучше-хуже" (именно, ту, что, по их вере, разделяет Бог, Его представление о прекрасном) априори абсолютной и приоритетной, - но это совершенно произвольное суждение, как и всякое суждение "по чистой вере". Все равно, что я что-то объявил "априори самым красивым". Почему? Патаму чта! В конечном счете с этикой то же, что с эстетикой - она дело вкуса (это ее база; а клятва - лишь ее оформление, упорядочивание, способ обеспечения). А как один вкус можно считать объективно лучше другого, если само понятие о "лучшести" - дело субъективного вкуса же?

Если отказываться от такого понимания дел, то немедленно возникает вопрос: а ЧТО и ПОЧЕМУ объявлять "объективно приоритетной этикой"? Допустим, Кантатор выдвигает на это место "принцип непричинения боли при прочих равных? Но ПОЧЕМУ он это делает, на что он опирает этот выбор? В конечном счете - только на то, что ему так хочется - больше просто не на что, этот факт - прямо следствие из аксиомы о свободе воли (в том числе о свободе воли как суверенном и неоспоримом факторе/источнике всякого выбора), см. выше.

Но раз других оснований, кроме того, что Кантатору "хочется" считать некий принцип "объективно приоритетным", у его соответствующего решения нет, то с равным авторитетом тот, кому хочется считать объективно приоритетным ницшеанство, это и сделает. С _равным_ авторитетом. Кто ему придаст бОльший или мЕньший? Ведь оба они одинаково ссылаются в конечном счете на то, что им "так хочется". То есть на _равные_ вещи. Считать ли, что одно "хочется" может быть объективно "лучше" или "хуже" другого? Да как же это возможно, если сами "лучше" или "хуже" появляются только в рамках системы координат, которая сама-то принята на основании того, что ее "хочется" принять? Как один субъективный выбор может быть объективно (т.е. независимо от любого субъективного выбора) лучше или хуже другого, если само распределение того, что хуже, а что лучше, вводится и определяется только самим этим субъективным выбором?

4. По сути дела, заявлять в этих условиях, что наш выбор ценностей / системы этических координат лучше, допустим, ницшекатильского, равносильно тому, чтобы упрекнуть его как в некоем нарушении долга в том, что он не хочет того, чего хотим мы - тому, чтобы считать его априори обязанным разделять наши желания. Это была бы нелепая мания величия; и закономерно, что те, кто хочет все-таки сохранить понятие "объективной лучшести" вводят фигуру Абсолютного Бога - то есть в точности такого желающего субъекта, чьи желания волевым усилием (голой веры) объявляются именно что априори обязательными для того, чтобы все их делили и принимали как свои.
      И фигуру эту приходится делать несоизмеримой с миром и иносубстанциальной по отношению к нему - только тогда подобная претензия не будет с первого же взгляда казаться смешной и жалкой манией величия. Теперь на вопрос о том, "почему вы считаете всех обязанными разделять ваше личное желание /такого-то этическо-экзистенциального выбора /" можно отвечать: "Потому что этот выбор является не только делом нашего желания - мы-то не лучше и не авторитетнее других - но еще и желания Надмирного Абсолюта!" Слабым местом этого ответа является то, что высказывание это совершенно бездоказательно и сказать так может каждый (а многие действительно говорят).

Грубо говоря, на каком основании считать, что объективный этический абсолют вообще есть, а если есть, то как и где его искать? Это в точности вопрос о том, что мы обсуждаем. И ответить на первый вопрос вовсе нечего, а на второй - нечего, кроме того: "мы найдем его в том. что ощущаем как базу того, что нам нравится, и отвергнемся от того, что нам отвратительно". На каком ином основании мы осуждаем идейного садиста, кроме того, что всей "шкурой" ощущаем, что это зло и враг, что мы ХОТИМ его осуждать? Ни на каком ином, мы вообще можем его осуждать ТОЛЬКО потому, что этого хотим (принцип свободы воли, еще раз).
      Но такое основание для вывода упраздняет сам вывод. Какой же он абсолют, независимый от моего "хочу - не хочу" / "нравится - не нравится", если я его и опознал по этому самому критерию?

4. Косвенным подтверждением сказанному является то, что существо типа 0 - дэва или хорька - никто, пожалуй, не сочтет достойным _морального негодования_; тигра-людоеда можно возненавидеть, но на него нельзя быть в претензии и его нельзя счесть "плохим" или "объективно худшим", чем любое иное существо. Мир не обязан быть таким, чтобы нам нравиться.
      А в чем наблюдаемая разница между существом типа 0 и Ницшекатило, чтобы относиться к ним по-разному? Как будто ни в чем.

5. Все сказанное выше часто вызывает неприятие потому, что по нему выходит, что перед лицом Вселенной я объективно ничем не лучше Чикатило, и потому, что этический выбор тут возводится к _желанию_, к тому, что так хочется. Но последнее - пугает оно кого-либо или нет - носит несомненный характер, так как автоматом вытекает из аксиомы свободы воли. Так что с последствиями этого остается примириться. Многим, правда, кажется, что это равнозначно принципу "что мне хочется, то и хорошо". Ничуть не бывало. Всякий свет есть электромагнитное колебание, но не всякое ЭМГ есть свет. Мы признаем нечто хорошим только потому, что нам так хочется, но из этого не следует, что "(все), что нам хочется, то и хорошо". Почему из того, что кодекс основан на желаниях, не следует, что всякое желание порождает кодекс? Да потому же, почему из того, что вирус - это такая программа, и антивирус - программа, не следует, что антивирус с вирусом не станет бороться.
      Потому, что люди ХОТЯТ подавлять некоторые свои ЖЕЛАНИЯ. Желания противоречивы, есть базовые и не-базовые, сильные и слабые...

Что же касается сравнений с Чикатило, то и в самом деле, чем я лучше Чикатило? Перед лицом вечности, объективно - ничем не лучше, разумеется. А для каждого желающего субъекта я лучше или хуже в зависимости от принятой им системы координат. Но зачем мне быть лучше, чем он, перед лицом вечности, что мне это даст? Одно из желаний многих людей - резать и наслаждаться чужой болью как самоценности, другое - соблюдать принцип непричинения боли при прочих равных, третье - иметь кодекс, связанный с радостями и выживанием, четвертое - авторейтинговаться в глазах правдоподобно моделируемых окружающих (самоуважение; а такие окружающие не хотят, чтоб их резали: )), четвертое бис - иметь хороший рейтинг в глазах настоящих окружающих и не быть изгоем, явным или тайным, среди них, а разделять их жизнь и основные ценности (стайность); пятое - иметь душевный покой, считать себя хорошим самому независимо от них (позитивная самоидентификация); если первое и пятое намного сильнее всех прочих, человек и будет резать и не раскаиваться в этом, если нет - будет резать и раскаиваться или не будет резать... Оттого, что к списку этих желаний добавить, допустим, желание "быть в ладу с выбором, который ты же объявил категорическим объективным императивом этики", этот расклад нисколько не изменится: это желание оказывается не обязательно более сильным, чем остальные. И ничем этого не изменишь. Так зачем лишняя сущность в виде этого самого "объективного императива", являющегося к тому же химерой языка, какие преимущества она дает?