"Узнав, что Ингвэ и Финвэ со своими народами ушли, многие тэлери двинулись к побережью Белерианда и после жили близ устья реки Сирион, тоскуя по ушедшим друзьям; и они избрали своим вождём Олвэ, брата Эльвэ"
"Квэнта Сильмариллион", глава 5.

Мы слышим зов. Что это? Мы молчим. Впервые у нас нет слов. Оно огромно. Мир кончается здесь, и начинается беспредельное... что? Оно с размаху швыряет воду о край мира. Птицы над ним кричат, и их голоса пробуждают странное чувство, непонятную жажду. Оно пугает. Уйти от него - невозможно.

Всего лишь вода? Нет, это нечто большее. Древнее, непостижимое. Оно изменчиво, как слова. Оно живое.

Волны. Ветер. У ветра - вкус соли.

Море.

Вода, что не утоляет жажды. Вода без края. Вода, по которой плывет мир.

Море.

* * *

Они нашли и уютные бухты, и каменистые отмели, и обрывистые берега, поросшие сосновым лесом. Они обнаружили, что морская вода держит тело на плаву, словно гигантской ладонью, и она солона, как кровь. Они называли его - Белегаэр, Великий Ужас. У одних и в самом деле бескрайнее тёмное море рождало страх. У других просыпалось восхищение и любовь к этому морю. Оно приковывало взгляд. Оно рождало тоску, вечную жажду странствий. Оно было больше всех слов. И всё же квэнди, что давали всему имена, отыскали имя и для моря.
Слово было - ужас. Ужас-и-восторг.
Кто первым бросился в волны, кто бежит по спрессованному прибоем песку, кто строит плот на новом берегу - плыть в неизвестность? Кто вслушивается в песнь прибоя и слышит в ней голоса ручьёв, дождей, облаков и горных льдов?
Они знают: это море - для них. Оно живое. Оно ждёт тех, кто построит корабли.

* * *

Квэнди ставили рулевое весло. Один из них выпустил рычаг и взглянул из-под руки на море:
- Всё-таки волны сегодня большие. Захлёстывать будут.
- Не размокнем. И так палубу подняли на пол-локтя. Главное - выйти из-за мыса, чтобы волны обратно не утащили, - кормчий сильнее нажал на рукоять большого весла, и она прочно утвердилась в раме. Проверил, как ходит.
- Отлично. Можно крепить мачту.
Из-за деревьев по тропинке вышел ещё один эльф, пятый в команде плота.
- Айа, Тэлвэ, торопись - отчаливаем! Эй, лентяй, ты где бродил? Мы уж тут целый плот построили! - раздались весёлые голоса.
- Айа, строители! Только ленивый Тэлвэ из Третьего племени подумает, что вы будете есть и пить! Я принёс лепёшки, - он скатился по песчаному откосу. - Э-э, еду не хватать! Это для плавания. Кто голодный - идите в селение, там готовят обед.
- Должен же я попробовать, чем ты нас собрался кормить. Пахнет вкусно.
- Я? Кормить? Эти лепёшки испекли нежные женские руки. Но скольких трудов стоило уговорить деву, чтобы она сделала их целый мешок. Всё не хотела верить, что я не слопаю их в одиночестве! И в листья завернула, вот умница. А вы, лентяи, так и не согласились пойти со мной её уговаривать. Здесь фрукты, а вот бурдюк с водой. И ещё два мешка в посёлке осталось. Кто поможет принести?
- Я помогу, - один из строителей отряхнул ладони, - здесь уже немного осталось, справятся и без меня.
- Эй, давайте хоть мачту поднимем! - мачта лежала возле плота, Орн и Раэн проверяли крепление гика.
- О, уже можно её ставить? Тогда я готов, - Тэлвэ сбросил мешки с припасами подальше от линии прибоя, чтобы их не смыло волнами. Четверо подняли мачту, обмотанную парусом, пятый направил её нижний конец в гнездо.
- Навались! Правее! Ровнее! Есть!
Теперь нужно было поставить тросы, что держат верхушку мачты. Они были закреплены там заранее, оставалось только растянуть их к углам плота и закрепить.
- Правый передний сильней! Левый передний ослабь! Есть!
Тэлвэ оттирал песком ладони, перемазанные смолой:
- Девам нравятся чистые квэнди. Они не любят, когда квэнди все в смоле.
- Не все, - черноволосый Бранвэ усмехнулся, - вот Луиниль никогда не ворчит.
- Повезло тебе! Остальные ворчат… Идём, принесём припасы. В таких мешках они не промокнут, я проверял. И вода не выльется. Надо бы ещё воды запасти.
- Это ещё зачем? И так глубоко в море сидим, куда нам лишней-то тяжести? Глубже сядем - парус не вытянет, - проворчал Индэ. Тэлвэ прищурился:
- А помнишь, как нас тогда унесло и пять звёздных кругов по волнам мотало?
- На озере? Помню. Не пропали. И тут не пропадём.
- А как возле острова на камни налетели? И дождевую воду руками ловили?
- Так ведь это в шторм. Чего ты боишься? Дождь пойдёт, вот и напьёмся. А не будет дождя - рыбу позовём.
- Ага, и пить её будем?
Взвесив на руке по очереди мешки с едой, Орн прекратил их спор:
- Воды можно набрать ещё немного. Пару бурдюков. Идите, чтобы к началу отлива всё сделать. Индэ, иди с ними. А я припасы привяжу, чтоб волной не сорвало.
- Орн, мы разве с низкой водой поплывём?
Кормчий ответил:
- Будет отлив - спустим плот на воду и будем толкать. Течение нам поможет. Когда далеко уйдём - запрыгнем и поднимем парус.
- Э-э, так мы уже делали. И ветер нас обратно утащил, - Раэн, сидящий на песке у самой воды, хлопнул себя по колену.
- Дует с востока. Не замешкаемся с парусами - к берегу и не унесёт, - спокойно продолжил Орн. - А уж если потащит - бросим якорь, удержит.
- Ну, раз ты так говоришь… Ладно, пойду - помогу парням припасы нести. И нужно кое с кем попрощаться.
- Хорошо, - Орн поднял на палубу мешок с лепёшками. - Чтобы к началу отлива все были здесь! Не хочу ждать высокой воды. Ветер очень уж хорош, жалко упускать.

Оставшись один, кормчий неторопливо увязывал груз. Затянул последний узел. Пошёл вокруг плота, проверяя, не разъехались ли где канаты, стягивающие брёвна. И не обернулся на оклик, только нахмурился досадливо, а сам продолжал работу - с преувеличенным вниманием осматривал крепление палубы.
- Орн! Не слышишь? О, вы уже мачту поставили! Когда выходим?
- Ты с нами не поплывёшь, - сказал Орн.
- Почему? Я паруса ткала? Я их шила? Я верёвки смолила? Я смолу собирала?
- Ты не поплывёшь, потому что я так сказал.
Дева поджала губы. Гневно фыркнула. Орн покосился на неё и всё так же ровно объяснил:
- Шестерых слишком много для плота.
- Оставь Бранвэ! Я сильней него, спорим?
- Лассидэль, я не буду спорить. Я тебе говорил - если будет место, возьму тебя.
- Оставь Бранвэ, место и появится.
- Он опытный мореход. В этом плавании менять его на новичка я не буду. Вот вернёмся - тогда посмотрим.
- Ты всё время говоришь "посмотрим". Новички тебе не нужны! А как я научусь? Сидя на берегу? Грести я умею. Руль перекладывать - дело нехитрое. По звёздам дорогу находить умею. По мачте - заберусь, - говоря это, она обходила плот, и на последних словах шагнула к мачте. Провела ладонью по складкам большого паруса:
- Можно посмотреть? Хоть разочек?
- Пока нельзя. Видишь, какой ветер? Пока мы на берегу, парус не развернёшь. Плот опрокинется или мачта сломается.
- А в море?

Большая волна выкатилась на песок, и ветер швырнул в эльфов солёные брызги. Лассидэль не отвернулась, наоборот - подставила лицо ветру, только зажмурилась. И проговорила:
- Ну можно я с вами? Хоть до мыса? А там я спрыгну и обратно доплыву.

Орн смотрел туда, где далеко на юг выдавался высокий мыс, над которым боролись с ветром чайки. И думал - там будет самая работа с парусами. Пока не поймаем ветер, нам будет нужна вся палуба. И новичок на этой палубе будет совсем ни к чему.

Он вспомнил, как они впервые взяли с собой Тэлвэ, и как он всем мешал.
Тогда шторм налетел внезапно. У нас сломалась мачта, и в суматохе Индэ пробежал по спящим и нырнул, чтобы вытащить парус и не дать лодке встать бортом к волне - а то бы нас перевернуло на той скорлупке. Всё-таки с парнями легче - по деве так не пробежишься. А когда мы поймаем ветер и пойдём вдоль берега, там будет тоже не до новичка. Надо слушать снасти, надо держать парус и ловить им переменчивый ветер. Квэнди, плывущие на плоту, должны стать одним целым с парусом и снастями, палубой и волнами. Должны знать, что море и плот сделают в следующий миг.
Надо, чтобы нас не вынесло на камни мыса. Надо уйти дальше от берега и всё-таки найти то холодное течение, которое вроде бы приходит с севера. И не попасть в него, если мы всё-таки хотим идти к северу. Нас, если что, выручат вёсла и парус. И у нас есть запас воды. Его хватит и на шестерых. А если нет? Если нас унесёт в неведомые моря? Если мы перевернёмся? В тех четверых я уверен, как в себе. В ней - нет. Значит, нельзя брать её в поход.
- Нет, - он ответил коротко. Отвернулся, давая понять, что разговор окончен.
- Ты! - Лассидэль бросила в него мокрым песком. Орн даже не пошевелился. Дева торопливо взобралась по откосу и пошла прочь от бухты и от посёлка. Не хватало ещё встретить этих… Радостных. Начнут прыгать вокруг неё. Говорить, как она прекрасна, как она им помогла. Хвастаться, как они пойдут в плавание.
Порыв ветра взметнул её волосы, она поймала длинные пряди, зажала их зубами и принялась сердито плести косу, вкладывая в резкие движения всю свою обиду. Будто волосы были чем-то виноваты.

Как объяснить другим эту жажду, когда тебе снится одно и то же - крик чаек, набегающие волны, клочья пены и мелькающий в небе флажок на мачте? Когда от одного слова "море" в тебе просыпается это море, и нет уже ничего вокруг, только сильный ветер, когда стоишь на мысу, и кажется - не волны ровной чередой идут тебе навстречу, а ты плывёшь встречь тёмным волнам, и не плащ хлопает за спиной, а парус, наполненный ветром.
Лассидэль выбралась на едва заметную тропу. Тропа шла вдоль берега, потом сворачивала к северу, и возле раздвоенной сосны девушка свернула влево, чтобы выйти на мыс. Ей не хотелось возвращаться в селение. Может, вообще отправиться на север пешком? Там берёзовые леса и песчаные дюны побережья. Почему бы не поселиться там? Или не уйти восточнее, к устью Сириона?

Возле шалаша Тэлвэ стояла Каранвэн, мать Бранвэ. Она увидела мореходов издалека, едва они вышли из-за деревьев. Ждала. Когда они подошли ближе - взмахнула рукой. Тэлвэ помахал ей в ответ.

Селение было небольшим, два десятка жилищ. Деревянные дома, шалаши и площадки в ветвях.
С дерева их окликнули:
- Айа, квэнди кораблей!
Тэлвэ поднял голову. Сереброволосая дева сидела в развилке ветвей, подобрав босые ноги.
- Айа, Эльрассэ! Твои лепёшки - чудо. Еле уговорил парней не съедать все разом!
- Рада слышать. Поднимете мне клубок? Во-он там, в траве у дерева. У меня нити набраны, - она показала петли на пальцах. - Не хочу снимать.
- Лови! Всё, что угодно, для такой мастерицы!
- Все вы так говорите, - она подхватила клубок и исчезла в листве. Сколько её ни уговаривали не украшать парус вышивкой, Эльрассэ отвечала, что это никакая не причуда, а самое правильное желание мастера доделать своё творение. Мол, раз уж она задумала вышить на парусе ветви и облака, никто ей в этом не помешает. Просто спряталась с готовым парусом в лесу, и не возвращалась, пока не закончила вышивку. Лассидэль, её сестра, только плечами пожимала и говорила, что не родился ещё тот квэнэ, который сумеет переубедить упрямую ткачиху.
- Так уж и всё, что угодно? - ехидно спросила Эльрассэ, когда будущие мореходы уже почти свернули за угол дома.
Тэлвэ обернулся и ответил старинной песенкой, которую пели, сочиняя новые слова всё на тот же лад:

Попроси - подарю что хочешь,
Всё отдам, принесу, добуду.
Сладкий мёд и спелую вишню,
Круглую чашу, звонкую песню,
Острый нож и быструю лодку,
Воду ручья и звёзды неба,
Лишь не проси отдать своё сердце,
Лишь не проси не плавать в море.

Квэнди шли к жилищу Тэлвэ, а вслед им летела насмешливая песня:
Для чего мне сладость ягод,
Что сложу я в эту чашу?
Некуда мне плыть на лодке,
Из ручья бы век не пить.
Подари мне только звёзды,
Я их вышью на рубашке -
Ты наденешь ту рубашку -
И плыви себе, плыви!

- Мы сегодня уходим, - сказал Бранвэ. Он улыбался. Знал, что матушка не будет говорить, чтобы он оставался дома. Не будет плакать. Она гордится, что её сына Орн берёт в дальнее плавание.
- Уже сегодня?
- Да. Плот готов. Ветер с востока. Чего ещё ждать? Амме, у тебя не найдётся бурдюка? Мы воды с собой наберем.
- Найдётся, йондо. Идём. Дать вам с собой сушёных яблок?
- Разве что по горсточке, ради вкуса.

Мать и сын неторопливо пошли к дому Каранвэн и Хьоло. Бранвэ с тех самых пор, как немного подрос, предпочитал жить на дереве - или на берегу, выше линии прилива. Те вещи, что он не брал с собой в плавание, легко умещались на крохотной площадке в раскидистых ветвях.
- Отец не вернулся от Новэ?
- Нет, - в голосе Каранвэн прозвучала лёгкая печаль. - Он вернётся через три звёздных круга, не раньше. Поговори с ним сейчас. Я рассказала ему про ваше плавание. Он говорит, что можно построить не плот, а плоскодонку, только большую. По-моему, уже с Орном из-за этого поссорился.
- Плоскодонку? Её же захлестнёт волнами! Ладно, - молодой эльф махнул рукой. - Он мастер, а я только матрос. Если успею - как вернёмся, помогу им строить.

Он отвёл в сторону шелестящий занавес и шагнул в дом. Мать прошла дальше, туда, где хранились разные припасы, а Бранвэ остался у порога. Он мысленно позвал отца - Хьоло ответил полувнятным пожеланием удачи, но было ясно, что он сейчас чем-то очень занят. Поэтому Бранвэ решил поговорить с ним позже. Мать вернулась - Бранвэ посмотрел на неё и внезапно подумал: "Хорошо бы сестра, когда она родится, была похожа на неё". Обычно он почти не обращал внимания на малышей - был с ними дружелюбен, но они его почти не интересовали. А тут вдруг задумался - надо же, у него будет сестра.
- Вот, возьми. Ну, беги, тебя ждут. Луиниль ждёт.
- Я знаю. Бегу.

Мысленно: "Амме, ты хорошая". И ответ - "Я тебя тоже люблю, сын". Сплетение дум не позволяет скрывать чувства, и ей не удалось скрыть своей печали: сын уходит в море, в непостоянное и грозное древнее море. Выросшие дети всегда уходят, у них свои заботы. Но как трудно расставаться, не зная, встретишься ли снова. Бранвэ ушёл - думы полны морем, и если мать печалится, каково же с ним расставаться юной деве. Ведь он думает не о ней, он думает о море, будто море - его невеста.

Пока Бранвэ не было, Тэлвэ и Индэ успели раздобыть ещё один сосуд для воды. Идти к ручью вызвался Бранвэ, а остальные двое квэнди взяли припасы и пошли обратно на берег. Они встретили Раэна - тот брёл откуда-то со стороны моста и был необычно задумчив. Даже не насвистывал ничего. Кивнул им и молча поплёлся следом. Потом спросил:
- Кто-нибудь понимает, как думают эти девы?
- Смотря какие.
- То она говорит - уходи, видеть тебя не хочу. То вдруг… пояс подарила. Надеть пришлось, а то обидится.
- Она - это Гайлет?
- Нет, Ранэль. И сказала - умойся, ты весь в смоле, - Раэн потёр ладони одну о другую, и они прилипли.
Тэлвэ расхохотался и едва не уронил свёрток с яблоками.

- Наконец-то! - встретил их Орн. Он хмурился и поглядывал на небо.
Ветер пока держался восточный, но высокие облака летели на север. Успеть бы до перемены погоды. Против встречного ветра и волны их плот не выйдет на открытую воду. Отлив вот-вот начнётся, а надо успеть ещё сдвинуть плот.
- Быстрей, привязывайте всё. А Бранвэ где потеряли?
- За водой пошёл.
- Сейчас я его позову, - решил кормчий.

По лицу Орна всегда можно было понять, о чём он говорит с незримым собеседником. Вот он нахмурился. А вот брови поползли вверх, будто чему-то удивляется. И снова хмурится, повернувшись к югу и глядя на облака.
- Бранвэ уже бежит. Всё привязано? Все готовы?
- Готов!
- Готов!
- Подождите, я сапоги забыл, - это старая шутка, ещё с берегов Озера. Кормчий сурово посмотрел на Тэлвэ, и тот прекратил дурачиться: - Готов!

Орн распустил узлы на клиньях, которыми плот был укреплён на берегу. Хоть строили его выше линии прилива, но бывает всякое - штормовые волны порой добираются высоко. "На воде что не закреплено - то пропало".
Квэнди уложили на песок жерди, кормчий выбил упоры из-под катков. Индэ и Раэн навалились на длинные шесты, толкая плот к воде, а Орн и Тэлвэ подкладывали катки. Край плота въехал на спуск, весь плот наклонился и быстро заскользил к воде. Там камнями и клиньями притоплены брёвна, чтобы судно не зарылось в песок. Их тоже заносит песком, но не так быстро, и сегодня их успели расчистить.

- Есть! Эле! Плывём! - плот и в самом деле движется, приподнимается на волнах. Двое эльфов забираются на палубу - плот проседает, но не слишком. Волны плещут в борт, раскачивают судёнышко.
- Эле! Держит! Слезайте, толкаем!
- Эгей, меня подождите! - Бранвэ бежит по берегу, вбегает в воду по пояс, забрасывает свою ношу к мачте и упирается руками в брёвна кормы. Раэн и Индэ спрыгивают и тоже налегают что есть силы. Отлив движется не быстрей, чем пеший путник. Но задержись - и плот сядет на песок, а ты останешься ждать высокой воды. И кто знает, дождётся ли её вместе с тобой восточный ветер.
На мачте трепещет флажок. Орн взглядывает на него, упираясь босыми ногами в песчаное дно и толкая плечом поперёк волн тяжёлое судно. Вода уже по грудь.
- Пора!

Потому Орн и старший в этом плавании. Он каким-то чутьём знает, когда нужно поставить парус или переложить руль. Он лучше всех чувствует ветер. Матросы запрыгивают на плот. Раэн тянет мокрую верёвку, распуская парус. Индэ принимает гик, до поры привязанный к мачте. Тэлвэ готовится вязать малый парус, "питья-рама", на носовую растяжку. Бранвэ пока на руле.

Большой парус ловит ветер, плот кренится и словно прыгает к мысу - камни сразу придвигаются ближе. На самом деле до них ещё далеко. Орн успевает подтянуться и влезть на палубу. Он помогает Бранвэ удержать руль и кричит слова команды. Большой парус, "дайра-рама", хлопает так, будто вот-вот порвётся. Выдержал!
- Не зевай! Уходим левее, а то разобьёт!

Вода словно кипит у борта, пена хлещет на палубу. Возле берега ветер налетает шквалами. Каждый шквал, ударяя в паруса, заставляет плот наклониться, внезапно разворачивает то в одну, то в другую сторону. Один такой порыв неожиданно перекидывает парус с борта на борт. Индэ, не удержавший его, летит следом. Ветер сразу вцепляется в полотнище и швыряет плот в сторону камней. Малый парус полощет, Тэлвэ борется с ним. Наконец ему удаётся перекинуть питья-рама к левому борту. В тот же миг Индэ поднимает гик к мачте. Дайра-рама хлопает и обвисает мешком между мачтой и гиком.

- К повороту!
Индэ перебрасывает парус направо, тот наполняется ветром, и плот поворачивает к югу.
На рулевое весло налегают уже трое. Оно скрипит, и скрипят удерживающие его доски. Ветер мощно влегает в парус, плот набирает скорость, правый борт уходит в воду. Тэлвэ одной рукой ловит незакрепленные бурдюки, прыгающие по палубе. Они связаны одной верёвкой, и эльф просто оборачивает эту верёвку вокруг мачты. Привязать некогда, он не может даже закрепить рвущееся из рук полотнище, чтобы помочь Индэ. Тот распластался на палубе, ногами уперся в гик, одна рука обхватила мачту - вторая держит шкот большого паруса. Плот летит вперёд, зарывшись в воду на половину корпуса, левый борт - в воздухе, парус почти касается верхушек волн.

- Откренивай! - Бранвэ и Раэн бросаются на левый борт, а Орн в одиночку удерживает руль. Мыс проползает справа. Близко. Видно каждую травинку, каждый камешек. Движение судна в воде кажется быстрым, но берег движется мимо еле-еле.

За мысом начинается настоящая глубина. Главное - выйти туда. Мыс отбивает восточный ветер чуть к югу, квэнди вовремя перекидывают паруса, и с мощным воздушным потоком плот вылетает на морской простор.

Снова смена курса. Здесь можно идти почти по ветру, и на камни уже не сядешь.
Сразу становится легче. Можно закрепить снасти. Тэлвэ заводит шкот за скобу и садится на палубу. Теперь парус можно удержать одной рукой.

Волны катятся через палубу. Облака в вышине мчатся с юга на север. Орн смотрит на уплывающий берег, потом поднимает голову - и издаёт гневный вопль. Остальные оборачиваются и успевают увидеть, как со скалы тонкая фигурка ныряет в море.
- Всё равно на берег высажу! - плот прорезает высокий гребень, и волна хлещет Орну прямо в раскрытый рот. Но где уж высадить, тут ещё непонятно, доплывёт она или нет. Волны тащат упрямую деву на запад, а плот пока идёт на юго-запад, чтобы не огибать мыс впритирку. Голова ныряет, пропадает из виду и появляется вновь.

- К повороту!
Индэ проворчал:
- Нечего её вытаскивать! Сама выплывет, вон - плавает как рыба! - и всё-таки парус переложил вовремя.

По ветру плот мигом пролетел несколько сотен гребков. Бранвэ бросил девушке верёвку. По спокойной воде Лассидэль просто доплыла бы до них, но сейчас плот могло пронести мимо.
- Эгей! Лови!
- Поймала!

Она выбралась на плот. Села у мачты, стараясь занимать как можно меньше места.
- На берег высажу, - сердито сказал Орн. Но плот направил прочь от берега. За мысом край земли резко поворачивает к северу. Восточный ветер будет уносить их в море, в лоб против ветра им не выгрести. Значит, придётся уклониться к северу. А там не так просто найти удобную бухту. Даже с попутным ветром нужно идти примерно половину звёздного круга, чтобы добраться до устья реки, где можно будет причалить, не рискуя разбиться. Раз ветер в борт - идти придётся вдвое дольше.

Лассидэль не спорила и не возражала, не просила взять её с собой. Только проговорила:
- Он меня позвал!
- Кто тебя позвал? Кто её звал, сознавайтесь. Ты?
- Я не звал, - быстро сказал Тэлвэ.
- Вот ещё! Меня позвал дух моря!
- Кто-о? Скажи ещё, Белый Всадник тебя позвал! - Индэ закрепил гик и перебрался к мачте.
- Вот ещё! Я стояла и смотрела, как вы отходите. Да, смотрела! И нечего смеяться, шишка ты еловая, Бранвэ. Ты сам-то давно перестал там за деревом прятаться?

Бранвэ только рукой махнул - ну что с ней поделаешь.
- Ладно, кто бы тебя ни позвал, своего ты добилась, - решил кормчий. - За борт не столкнём. Прибой сильный. Присматривайся к ремеслу и старайся - эх, старайся не мешать. Дойдём до бухты, высажу на берег. Домой пешком побежишь.
- Ага, - девушка осторожно встала, держась за мачту. Крик "Рунда!" застал её врасплох.
- Когда я кричу "Рунда", а ты на корме - надо пригибаться. Это значит - сейчас деревяшка полетит. С парусом. Поворот, то есть. В этот раз просто так крикнул, а потом лучше пригибайся.
- Индэ, а ты колючка ежевичная!
- Как знаешь. Сшибёт с плота - вылавливать не буду.

Дальше от берега волны стали ниже и длиннее.
- Чья первая стража?
- Кто белый камешек вытащит.
- Ладно, давайте просто моя будет.
- Потом моя.

Первая стража досталась Бранвэ. Орн помог ему закрепить рулевое весло и лёг вдоль борта, так, чтобы парус не мешал видеть небо. Лассидэль спросила, зачем на море стража, это ведь не лес, никакие чудовища не придут. Кормчий неспешно ответил, что большая вода ласкова, но она бывает опаснее любого чудовища, любого зверя. Поэтому в плавании всегда кто-то должен следить за морем и небом. Звёздный круг делится на шесть страж. Один из квэнди всегда наготове. Если погода переменится, он успеет позвать всех к парусам и разбудить спящих. В незнакомых водах дежурят и по двое.
Остальные могут разговаривать, дремать, рыбачить, нырять. Или просто сидеть, свесив ноги за борт, и смотреть на воду и звёзды. Петь.
Тёмная полоса берега была едва видна. Волны мягко прокатывались под палубой от кормы к носу. Индэ достал нож и кусок дерева.
Тёмно-коричневые стружки посыпались в воду.

- Хочешь на мачту влезть?
- А можно?
Орн кивнул. Дева легко, как по древесному стволу, взобралась к верхушке мачты, где была закреплена широкая петля - сиденье. Она ни разу не задела большой парус, пока поднималась. И наверху устроилась удобно, хотя качка не прекращалась ни на миг. Кормчий поглядывал на неё одобрительно.
- Так что там за морской дух тебя звал?
- Я не знаю. Волны на берег накатывались, а он был там. В воде. Нет, он сам вода. Я с ним заговорила, он ответил.

...Лассидэль знала - море живое. Только жизнь у него своя, и до тебя ему дела нет. Дева смотрела с высоты, как мореходы выталкивают крохотный плот на воду, как поднимают паруса-лоскутки. Волны ровными рядами катились из туманного далека, Возле берега они меняли свой нрав. Плясали. Разбивались о скалы в какой-то гневной радости. Она обратилась к ним, словно к живым существам:
Восторг. Тоска. Хочу-быть-там.
И кто-то, буйный и радостный, ответил ей:
Прыгай! Не бойся!
Квэндэ прыгнула со скалы прямо в кипящую зелень воды. Сизый гребень взлетел и подхватил её в полёте. Она соскользнула по нему, как по водопаду, и поплыла. Плыть было легко. Волны несли её, как чьи-то руки. Потом совсем рядом мелькнул вышитый парус, Бранвэ закричал "Лови!", рядом шлёпнулась верёвка, а этот кто-то исчез.

С носа плота доносился разговор. Раэн поддразнивал Тэлвэ, говоря, что ему снова придётся лезть на мачту, чтобы играть, а для этого прогонять Лассидэль, которая вряд ли добром спустится.
- Я могу и здесь, - откликнулся флейтист. - Волны сюда не достают. И брызги тоже. Держи парус.

Он развязал узел с пожитками. Из кожаного мешочка, пропитанного маслом, достал флейту, завёрнутую в мягкие сухие водоросли. Развернул. Сел поудобнее. Тихо-тихо, едва выдыхая, попробовал строй музыки.
Голос прибоя, рокот и шипение, будил в сердцах линдаи что-то щемящее, что вырывалось на волю песней. Здесь, вдали от берега, плеск воды о борт, поскрипывание снастей и крик чаек тоже рождали мелодию. Сначала - будто снасти звенят чуть слышно. Потом в их струнный голос вплетается свист, музыка нарастает волной и стихает, снова нарастает, обрушивается на палубу и с журчанием утекает меж досками. Нахлынет - отхлынет. Флейтист поиграл немного с мелодией волн, сплетая её так и этак, а потом бросил и засвистел что-то дерзкое, летящее и смеющееся. Музыка словно вырывалась из-под огромной тяжести, держалась на самом краю и смеялась в вихре колючих брызг. Потом скользнула в какие-то плавные волны. Раскачиваясь, они поднимались всё выше. В эту музыку вплетались волны, хлопающие о палубу, и мерное качание плота, и вот уже нет никакой флейты - только море и те, кто плывёт по морю.

- А как мы его назовём, мастер? - нарушил молчание Тэлвэ, тщательно заворачивая флейту.
- Я хотел назвать "Кабор", - не сразу откликнулся Орн.
- "Прыгун"? Хорошее имя. Ему подходит.
- Ага, прыгун. Или "лягушка", - Лассидэль скользнула вниз по мачте. - А прошлый раз был "Летучая рыба". Почему вы никогда не назовете свой корабль "Звёздный странник"? Или "Танцовщица волн"?
- Потому что он не танцует. Он прыгает.
- Я назвал бы его "Бродячий дом".
- Да уж. Только стен и крыши не хватает. А помост есть. И ствол, - Индэ простучал пальцами по мачте. - Может, назовём "Бродячий талам"?
- Я не о том, - голос Тэлвэ звучал задумчиво. - Не могу долго жить в доме, что стоит на одном месте. Сколько странствую, нигде не могу надолго остаться. Созреют яблоки - и снова надо куда-то отправляться. Я, наверно, давно бы ушёл, если бы не море. С ним хорошо. Оно всегда разное. Вот бы мне и жить всегда на волнах.
- Тогда тебе надо было пробудиться рыбой, - засмеялся Раэн.
- Разве тебе никуда не хочется вернуться? - спросила девушка. Ей тоже порой хотелось уйти далеко-далеко. Но она знала - это потому, что сестра будет ждать её в доме высоко на серебристых ветвях, будет петь за веретеном и плести узор из ниток и бусин. Легко уходить в странствие, если тебя где-то ждут.
- Иногда я прихожу туда, где уже был. Там обычно всё меняется. Или это я сам меняюсь? - он замолчал, и когда Раэн снова хотел что-то сказать -
Тэлвэ поднял ладонь: "Слушай!"
Раэн вслушался:
- По-моему, плот скрипит "ка-бррр, ка-бррр".
- А по-моему, это надо правую растяжку подобрать, - сказал Индэ.
- Сейчас подтянем, - лениво откликнулся флейтист. - Индэ, а как ты свой корабль назовёшь?
- Да мне пока хватает тех, что Орн строит.
- Нет, а всё-таки?
- "Белый конь" - хорошее имя. Или "Орёл".
- К парусам! - крикнул Бранвэ.

Южный край неба потемнел. Ветер становился свежее, посвистывал в снастях.
- Вовремя успели в море выйти, - Тэлвэ подтянул шкот, готовясь, чуть что - перенести парус на другой борт. - Сидели бы сейчас на песке, погоды ждали. Лассидэль, иди попробуй парус держать.

Дева перебралась к нему, стараясь не наступить на привязанные вещи, накрытые плотной тканью.
- Садись. Стоять придётся, если будем парус вперёд выносить. Надо поставить тут ещё один гик. Чтобы за верёвочку потянул - и не надо самому за борт вылезать.
- Подумаю, - сказал Орн.
Тэлвэ продолжал:
- Смотри. Верёвка, что держит парус, заведена за эту скобу. На речной лодке скоба не нужна, а здесь без неё - быстро устанешь. А в бурную погоду вовсе улетишь вместе с парусом. Садись, держи верёвку. Теперь сделай пару оборотов через локоть. Другой рукой возьми - вот, сделай петлю. Теперь, если тебе крикнут "Малый выдай!", ты эту петлю за скобу заведёшь, а с локтя сбросишь. Парус слабину сам выберет. Запомнила?
Девушка кивнула.

Парус тянул ровно, и всё же нить подрагивала, как живая. Постепенно всё пропадало, оставалась только эта чуть дрожащая снасть, и казалось, что ткань - продолжение руки. Словно опираешься на ветер внезапно выросшим крылом. Чуть шевельнёшь кистью - крыло слушается этого движения. Лассидэль много плавала на лёгких озёрных лодочках, с мачтой чуть выше её роста, и ей было знакомо это чувство. Край паруса чуть заполоскал, и она немного выпустила шкот. Парус послушно натянулся.
- Молодец. Так и держи, - сказал Тэлвэ. Развернулся и ушёл на корму, так легко, будто был не твёрдой земле, а не на взлетающей и падающей палубе.

Лассидэль осталась одна. Край большого паруса закрывал от неё остальных. Они негромко переговаривались, где лучше пристать. Раэн утверждал, что они дойдут до устья как раз к приливу, и пока море стоит высоко - успеют высадить деву и набрать свежей воды. А там можно и в открытое море идти. Орн не спорил, говорил "Если успеем". Потом Тэлвэ вернулся на нос плота, подмигнул Лассидэль и встал возле носовой растяжки, глядя то на далёкий берег, то на небо.
- Моя стража, - сказал Орн.
Бранвэ высунулся из-за мачты и спросил:
- Кому воды, пока не сильно качает?
Принёс бурдюк и сменил Лассидэль на парусе. Она ловко отпила, не пролив ни капли - приноровилась к ровной качке. Хотела забрать у Бранвэ верёвку от питья-рама, но он не отдал. Спорить не хотелось, и Лассидэль просто села рядом, глядя в тёмную глубину. Ей даже показалось, что она различает там смутные тени. Рыбы? Водоросли? Тени мелькнули и пропали.
- Идём правильно, - сказал наконец Тэлвэ.
- Уверен? Звёзды-то не видно.
- У меня всё видно. Здесь мы в тот раз уже были.
В тот раз - это когда они нашли холодное течение. Тогда мачта была ниже, парусов не хватило, и течение утащило их отсюда на юг, до самого острова Балар. А там налетел ураган и вынес их прямо на камни. С камней их сняли рыбаки Олвэ, когда море успокоилось.

- К повороту!
Плот меняет курс. Берег постепенно становится ближе, и видно, что он плавно понижается. А с юга идёт настоящий шторм. Задувает всё сильнее, звёзды едва проблёскивают между стремительно бегущих туч. Серые нити дождя протянулись от неба до земли. Первые капли падают на туго натянутую ткань парусов, на ошкуренные жерди палубы, на головы квэнди.
Ветер - порывами, паруса громко хлопают. Мачта выгибается, грозя вырвать гнездо из палубы. Орн командует:
- Убираем большой парус.
Он держит рулевое весло, а Раэн идёт помогать Индэ. Они сворачивают своенравное полотнище. Внезапный хлопок паруса едва не сбивает Индэ с ног. Он не выпускает гик, и потому проезжает на коленях к левому борту под крик "Рунда!". Плот сильно кренится вправо.
- Убрать дайра-рама! - кричит Орн. Раэн перехватывает гик, Индэ помогает ему, и вдвоём они поднимают намокший парус и обматывают вокруг мачты.

Малый парус держат вдвоём. Молчание да отрывистые команды. Никто не говорит Лассидэль, что ей делать, и она забивается под мачту на левом борту, стараясь занимать как можно меньше места. Волны снова становятся выше, они обгоняют плот, безостановочно бегут к берегу. Молния высвечивает близкие скалы, деревья на берегу, провалы ртов, реющие пряди волос. И всё снова тонет в темноте. Удар грома совпадает с новым шквалом. Грохот, удар ветра в парус, треск то ли ткани, то ли верёвок. Удар волны в днище словно бы долетает через брёвна до самых пяток. Лассидэль, не удержавшись, катится вперёд и вцепляется в какие-то верёвки двумя руками. Ноги, кажется, уже за бортом. Потом огромная волна прокатывается дальше, а под ногами всё-таки оказываются скользкие брёвна плота.
Держись! - чей-то быстрый мысленный оклик. Она отвечает: Держусь.
- Правь к берегу! - кричит Тэлвэ.
- Разобьёт! - крик Орна уносит ветер. Плот, похоже, развернулся бортом к волнам - его уже не качает, а швыряет.
- Правь! Скоро песчаная коса! Парус долго не выдержит!

На палубу обрушивается новый поток воды. Снова сверкает молния, и гром кажется чьим-то грозным смехом.
Славная забава, малыши! - слышит Лассидэль сквозь грохот.
Трое - на руле, Индэ сидит, вцепившись в мачту. Он запрокинул лицо к небу, под дождевые струи. На миг поворачивается к ней:
- Ты слышала?
- Это он! Дух моря! - ветер швыряет в лицо солёную воду, мешая говорить.

Индэ поднимается, вытаскивает откуда-то из под настила длинный шест. Буйство моря немного утихло. Качает по-прежнему сильно, но плот больше не норовит улечься на бок. Берег совсем рядом. Кажется, что плот в него врежется.
- Держись! - командует кормчий.
- Навалились! - слышен голос Раэна. Плот виляет и с большой волной выкатывается на песок. Мореходы соскакивают и, дождавшись следующей волны, втаскивают его как можно выше, чтобы не унесло. Плот увязает в песке и дальше уже не движется. Тогда его зачаливают длинными верёвками за ивовые кусты. Паруса убраны. На берегу буря уже не кажется такой сильной. Дождь как дождь, ветер как ветер.

Эльфы устроились повыше плота, между трёх могучих ивовых стволов. Индэ отвязал мешок с лепёшками. Славно сидеть так, жевать лепёшку, слушать, как дождь шуршит по листьям и по плащу, как вдалеке рокочет уходящая гроза. Смотреть, как волны выкатываются на берег. Эльфы мокры насквозь, и они с удовольствием выбираются под дождь, чтобы он смыл с них соль. Босые ноги почти не оставляют следов на песке. И сама собой рождается песня:

На чёрной земле растут чёрные травы,
На белом небе - белые травы,
По чёрной земле текут чёрные реки,
По белому небу - белые реки.
По чёрной земле идут чёрные тучи,
По белому небу - белые тучи.
Я живу на белом небе,
Я плыву на белой лодке.

Раэн подхватывает:

Я живу на чёрном небе,
Я плыву на чёрной лодке,
На белой земле растут белые травы,
На чёрном небе чёрные травы.

Орн продолжает:

С неба я смотрю на землю,
С чёрного неба на белую землю,
С белого неба на чёрную землю.
Это ветер гонит тучи -
Чёрный ветер - чёрные тучи,
Белый ветер - белые тучи.

Незнакомый голос вдруг поёт громче всех:

Между небом и землёю
Соберутся мои тучи,
Серый дождь из них прольётся,
Свяжет небеса и землю.
На чёрной земле мокнут чёрные эльфы -
На белом небе белые эльфы.

И Лассидэль отвечает ему:

На белой земле мокнут белые эльфы -
На чёрном небе чёрные эльфы.

Она оборачивается к морю, откуда звучал голос. Там никого не видно.
- Кто ты, друг? - спрашивает Раэн. - Иди к нам.
- Отчего же не прийти, раз зовут, - отвечает море. И над ровными волнами встаёт одна, выше деревьев. Эльфы не успевают испугаться - из воды к ним шагает великан. Обликом он похож на эльфов, но его лицо, его курчавые волосы, его длинный тяжёлый плащ, падающий складками с плеча - всё это вода. Сквозь него смутно видно море и тёмное небо. Квэнди молча смотрят на него.

Великан подходит ближе, постепенно уменьшаясь. Выходит из воды он почти таким по росту, как тэлери.
- Айа! - он улыбается. - Не боитесь? Хорошо повеселились, а?
- Айа. Ты море?
- Да, - водяной прищуривается. - Не всё море, только прибрежные воды.
- Я Лассидэль. Как твоё имя?
Гость отвечает мысленно:
Свист буйного ветра, взлёт и удар огромной волны, волна с шипением откатывается.
Потом говорит вслух:
- Ossosai.
Квэнди пытаются произнести это. Их речь мягче, у них получается "Оссэ".
Дух прибрежных вод, знакомясь, повторяет их имена. Узнав имя их корабля, громко хохочет. Не отказывается от предложенной лепёшки и сушёных яблок. Жуя, растягивается на песке. Иной раз волна пробегает сквозь него - ему это несколько не мешает.

- А как вы говорите, когда сильный ветер и волны пляшут возле берега?
- Гайар.
- Тоже неплохо звучит. Люблю с волнами играть. Чтобы они летели и на берег рушились!
- Это ты со мной говорил там, на мысу? - спрашивает дева.
- На мысу? А, в заливе. Я говорил. А вы потом мне пели, верно? - он довольно похоже насвистывает, подражая флейте.
- Пели, - отвечает Тэлвэ.
- А ещё не споёшь? Мне понравилось.
- Неа. Дождь.
- Ну и что? - Оссэ напевает "на чёрной земле мокнут чёрные эльфы".
- Флейта. Она из дерева. Намокнет и петь не сможет. Я сыграю, когда дождь кончится.
- А ты можешь дождь прекратить? Он твой? - спрашивает Лассидэль. Оссэ морщит лоб. Из кудрей его выпрыгивает сверкающая рыбка и со всплеском ныряет в его подставленную ладонь.
- Дождь не мой. Не только мой. Он - ветра, неба и моря. Он нужен, чтобы напоить леса на севере. А! Придумал! Покажи-ка свою флейту.

Тэлвэ спускается к плоту и достаёт непромокаемый свёрток. Накидывает плащ на голову, под ним осторожно разворачивает ткань и водоросли. Флейта у него простая - тёмного дерева, без резьбы и украшений. Оссэ выходит на берег вслед за эльфом. Смотрит. Протягивает руку:
- Можно?

Тэлвэ кивает, прежде чем успевает вспомнить, что дух моря целиком состоит из воды. Он с лёгким ужасом смотрит, как прозрачные пальцы берут инструмент, подносят к прозрачным губам. Оссэ дует во флейту - никакого звука не слышно, но плеск волн звучит чуть иначе. Ветер то сильнее, то слабее, ветви деревьев тоже качаются словно в такт неслышимой музыке. Дух моря входит во вкус. Он спускается к самой воде, вырастая с каждым шагом, и под его поступью берег сотрясается, словно под ударами волн, которые могут покачнуть саму земную твердь. Плащ его развевается, и всё море приподнимается ему навстречу, готовясь то ли встать дыбом, то ли хлынуть на землю.
Оссэ отнимает от губ флейту и гордо смотрит на слушателей. На их лицах - восторг и страх. Музыка бури стихает, остаются лишь облака, волны и ветер.

Повелитель прибрежных вод возвращается на берег и отдаёт Тэлвэ флейту. Говорит, посмеиваясь:
- Ты не бойся, она не намокла. И больше никогда не намокнет. Хоть в воду роняй. Будешь играть мне в бурю?
- Буду, - Тэлвэ пробует флейту. Она вся в дождевых каплях, но звучит точно так же, как раньше.
- А я ещё научу вас трубы из раковин делать, - радуется Оссэ. - Приходите.
- Где же нам тебя найти, о Гайар? - спрашивает Раэн. Индэ бормочет что-то про Чёрного Всадника, который тоже мастер наводить ужас, только в гости к нему уж никак не наведаешься.

Дух моря не обращает внимания на это ворчание. Он размышляет:
- Вам в мой дворец самим не доплыть. Я живу глубоко, да и дом мой на одном месте не стоит. Лучше я вас потом найду. Услышу песни и приду. Заодно и раковины принесу. Доброго вам плавания!
- Na mara, - откликаются эльфы. - Доброго плавания!

Гость уходит в воду, погружаясь всё глубже и на этот раз не увеличиваясь в росте. Вот уже кудрявая макушка исчезла в волнах. Эльфы молчат. Потом начинают говорить все разом:
- Ого!
- Про течение надо было спросить.
- Тэлвэ, дай флейту посмотреть! - Бранвэ свешивается с ветки и протягивает руку.
- Он не злой, - задумчиво говорит Индэ.
- Скажи ещё, что добрый.
- Нет...
- Что он говорил про плавающий дом?

Постепенно все замолкают. Смотрят вдаль. Слушают неумолкающую песню прибоя. Бранвэ пробует флейту - у него получается несколько глубоких, дрожащих нот.

Наконец Орн говорит:
- Лассидэль, у тебя ножа нет. Возьми мой.
- И плащ возьми, - добавляет Бранвэ, сидящий в ветвях. Он снимает свой плащ.
- Да тут не больше дня пути, не размокну, - смеётся она. - Ладно, давай. Спасибо. Вы когда уходите?
- Скоро. Гроза прошла, ветер с юга. Северное течение ждёт нас.
- Останусь, помогу вам отчалить. Потом уйду, уйду, не смотри так.
- Ну тогда оставайся, поможешь. Эй, квэнди кораблей! Хватит валяться! Кто за водой пойдёт? Подниметесь вон туда, за холмом должна быть река.
- Я пойду, я помню, куда идти, - отзывается Тэлвэ.
- И деву с собой возьми, - решает Орн. - Покажешь ей путь с холма. Остальные мне нужны откапывать плот.

"Долго оставались они у западных берегов моря, а Оссэ и Уйнэн приходили к ним, и подружились с ними <…>"
"Квэнта Сильмариллион", глава 5.