Иван Ефремов
"Час Мумака"

Гэн Дальф быстрым шагом вошёл в пещеру.
- Вот оно, Хоп! - он уверенно схватил единственный предмет, лежащий на камине. Обстановку пещеры составляли камин и циновка - Хоп Бит славился своей изнеженностью. Но он был настоящим товарищем, и Гэн знал это.
- Это оставил Бил Бот, когда уходил в Зал Прощания! - горячо ответил Хоп. - И вот уже 20 лет оно лежит здесь!
Гэн достал щипцы из кармана комбинезона и быстро вскрыл броневой конверт. То, что лежало в конверте, он швырнул в камин.
- Смотри! Я расскажу тебе о его свойствах.
Исследователи склонились над крохотным устройством, представлявшим собой квинтэссенцию злобной мощи Сан Рона.
- Это оно. Я знал это. Я нашёл кристалл в информатории Гон Дора. Там рассказано всё. И тебе выпала высокая честь, о Хоп! Это ты швырнёшь его в пылающий реактор Мор Дора. Собирайся.
Хоп встал и подтянул пояс. Больше собирать ему было нечего.

Михаил Зощенко

...А я ему и говорю - нет, говорю, такого порядка, чтобы членам профсоюза пальцы откусывать. И тут, граждане, прыгает он прямо в печку эту, и за ним товарищ Фродов падает, на краешке не удержавшись. И тут говорю я себе - выручай, Гамжиев, хоть подвига твоего здесь увидеть и некому. И товарища Фродова легонько так подхватываю за пиджак парусиновый. А он уж так потерею пальца огорчившись, что вроде и не дышит вовсе, как мне сквозь пиджак прощупывается. Но оттаскиваю я его от печки, сам же размышляю - пропащая твоя головушка, Гамжиев, ведь подмоги ждать неоткуда, и закончится жисть твоя на этом резервуаре беспременно - правильно Фродов сделал, что сознание потерял. И уж так мне захотелось, граждане, скончаться лет через пятьдесят после победы мировой революции, чтобы солнышко сквозь листву пробрызгивало, оркестр играл торжественно, и управдом наш товарищ Сакволь-Бебенёв речь произносил трогательную, рукавом тужурки слёзы утираючи.
И тут слышу - мотор шумит, и товарищ Торондоров прямиком на своём ероплане к нам наяривает, а вот сесть-то ему и некуда!..

Николай Гумилёв
"ФРОД. Средиземская поэма". ок. 1920
(отрывки)

...Сквозь Чернолесья темноту
Неслышно ото пня к кусту
Перебегая, словно тень,
Ворча, что пригибаться лень,
Отважных хоббитов отряд -
Идёт пешком по двое в ряд.
То полурослики. Страна
Их в сон давно погружена,
В дремоте мирный край затих,
И только четверо из них,
Поверив Гэндальфа речам,
С мешком припасов на плечах,
Судьбе противятся своей -
Идут во тьму, навстречу ей...

...Взошла луна, округа спит,
Сам Бомбадил её хранит.
За всем следит он в темноте,
Верхом на облачном коте:
Чтоб Ива Древнего дупло
Пожрать кого-то не смогло,
И чтоб Умертвия в норе
Не окружили на заре....

Кир Булычёв

На биостанции Алисы тоже не было. Там оказался один сердитый Пашка Гераскин. Он всё утро провозился с генетическим дешифратором, настраивая его, чтобы выделить из ДНК кроликов гены, отвечающие за хороший аппетит. Хотел, видите ли, сравнить их с аналогичными человеческими. Но довести эксперимент до конца не удалось - его нашла мама и велела срочно лететь домой, поскольку к ним в гости приехала тётя Женя с Марса. Пашка поскрёб в затылке и оставил дешифратор включенным, надеясь через пару часов сбежать из родственных объятий и вернуться к исследованиям. Чтобы данные не пропали, выход дешифратора он подключил к лабораторному вычислителю. Никому, разумеется, об этом не сказал.
Через пару часов его никуда, конечно, не отпустили. Потащили в консерваторию, слушать сюиту ре минор для сферического органино. Инструмент, разумеется, примечательный, и настроить его для земной гравитации нелегко, так что ценители в тот день получили истинное удовольствие, а Пашка весь извёлся. Прибежал он в лабораторию только после обеда.
Пока его не было, пришёл Джавад, покормил животных, запустил пару биохимических опытов, а чтоб не скучно было ждать - сел за вычислитель, сыграть партию в венерианские шахматы. И долго удивлялся, откуда в игре появились такие странные фигуры. Что-то начал он понимать, только когда на поле кроме странных кроликоподобных существ появились ходячие деревья (очень напоминающие ивы, в изобилии растущие у пруда), часть пешек приобрела поразительное сходство с питекантропом Гераклом, а уж что сотворил вычислитель из пачки обогащённого кальцием творога! Увидев марширующих скелетов, Джавад заподозрил неладное и выглянул в окно. Геракл сшиб палкой крышку с дешифратора и засыпал туда весь мусор, который смог найти на площадке.
Сейчас это ему уже надоело, и он шарил рукой в резервуаре, пытаясь вытащить кролика. Джавад выскочил на улицу и попытался спасти эксперимент, предлагая Гераклу банан. Тот незамедлительно согласился, но чтобы вытащить руку из дешифратора, ему пришлось бы разжать кулак. В неравной борьбе банан уже начал было побеждать, но тут примчался негодующий, измученный классической музыкой Гераскин и с ходу заорал "Отойди от прибора, чучело первобытное!" Геракл бросил в резервуар всё, что держал, и, хныча, полез на пальму. Пашка, совсем очумев, полез за ним. Джавад ухватил его за штанину. В это время из дешифратора повалил дым, и во все стороны полетели предохранители, ивовые листья и подгорелый творог. Гераскин сверзился с пальмы на Джавада, и они успели выпустить кроликов и залечь за деревом, прежде чем всё взорвалось.
Обожжённый палец Гераклу перевязала Маша, и ушла вместе с Джавадом готовиться к контрольной по физике. А Пашке предстояло сначала собрать остатки дешифратора. При помощи совка и веника. Примерно через пятнадцать минут он страшно заскучал и пошёл в лабораторию, поискать подходящий магнит, чтобы автоматизировать процесс. То, что он увидел на экране, и повергло его в оцепенение, в котором я его нашёл. Вычислитель честно моделировал процесс. В выросшем посреди игрового поля вулкане можно было узнать раскалённый дешифратор, где-то на периферии виднелись две пешки с мордочками кроликов, а прямо посреди в стоп-кадре замерло то, что и стало причиной короткого замыкания - латунная шайба, которую Пашка вчера полдня искал, а сегодня она попалась под руку Гераклу!
Но куда же делась Алиса?

Александр Алан Милн (в переводе Бориса Заходера)

- Доброе утро, Бильбо, - крикнул Гэндальф ещё издали.
- Доброе утро, старый волшебник! – сказал хоббит, - Если это утро – доброе, в чём я лично сомневаюсь. Но это неважно.
- Поздравляю тебя с днём рождения! – сказал Гэндальф, подойдя тем временем поближе.
Бильбо оторвался от своего занятия и уставился на Гэндальфа:
- Повтори-ка, повтори, - сказал он. – Погоди минуточку, мне так лучше слышно...
<...>
- Ну так вот, - сказал Фродо, - что будем делать дальше?
- Мы отправляемся в в Приключение.
- Пирключение? А где это? Никогда там не бывал.
- Приключение. Не «ир», а «ри», глупый ты хоббит.
- А-а, - сказал Фродо. – Понятно. Сэм, тебе понятно?
Сэм кивнул, хотя, по правде говоря, тоже ничего не понял.
- Ты, Сэм Гэмджи, должен помочь Фродо бросить в Ородруин один предмет.
- До одного я считать умею, - важно заметил Сэм. - А что такое Родруин?
- Ну, это такая гора, в которую удобно кидать разные штуки, - небрежно сказал Гэндальф, который сам никогда там не был и бывать, в общем, не собирался.
- А-а, понятно. А хоббиты помогают их кидать?
- Конечно, помогают. И эльфы, и гномы, и все-все. Это же Приключение. Приключение – это когда все идут друг за другом, гуськом. Так что вы бы собирались, пока я набью трубку и съезжу в Изенгард. И ещё надо не забыть провизию.
- Про что не забыть?
- Не про что, а то, что едят.
<...>
Пиппин сидел на заборе и гадал на эланоре, любит – не любит, плюнет - поцелует. У него вышло, что плюнет, и он теперь старался вспомнить, кого он загадал, надеясь, что это не Ульмо (Гэндальф недавно рассказывал хоббитам Потрясающую Историю, вышло - про Нуменор, и многим по ночам снилась Огромная Волна).
- Эй, Пин, - взволнованно сказал Фродо. – Мы все отправляемся в Пирключение. Все-все! И обязательно берём покушать! Мы должны что-то бросить!
- Что бросить?
- Ну что-то там такое.
- Надеюсь, не курить бросить?
- Гэндальф ничего не говорил насчёт курения. Он только сказал, что там есть «ри».
- РИ я не боюсь, - очень серьёзно ответил Пиппин. – Я боюсь только волков, но если с нами пойдёт Гэндальф, я тогда вообще ничего не боюсь.
<...>
Сэм внезапно проснулся в полночь и насторожился. Он встал с кровати, зажёг свечку и пошёл к буфету – посмотреть, не пытается ли туда кто-нибудь залезть. Но буфета не оказалось на месте. Сэм запаниковал. И тут он вспомнил, что они отправились в Пирключение, а буфет остался дома. За дверью снова раздался Подозрительный Звук – тот самый, который его разбудил.
- Это ты, Мерри? – спросил Сэм.
Но это был не Мерри. Мерри спал, накрыв голову подушкой и храпя из-под неё.
- Входи, Гэндальф, - наудачу пригласил Сэм. Но Гэндальф не вошёл.
- Да ладно вам, господин Фродо, шутки шутить, - Сэм покосился на кровать, и увидел, что Фродо тоже сладко спит. Но звук продолжался. Он был Подозрительно Похож на громкий стук в дверь.
Сэм открыл дверь.
- Привет! – сказал он, обращаясь неизвестно к кому.
- Привет! – ответил Неизвестно Кто.
- Ох! – сказал Сэм. – Привет!
- Привет!
- А, это ты! – сказал Сэм, начиная узнавать в ночном госте одного из посетителей таверны. – Привет!
- Привет, - сказал Неизвестный Посетитель, недоумевая, до каких пор этот обмен приветствиями будет продолжаться. Сэм как раз собирался сказать «Привет!» в четвёртый раз, но вместо этого спросил:
- А кто это?
- Я, - отвечал Загадочный Пришелец.
- Правда? Ну, тогда входи!
Тут Неизвестный Гость вошёл, и при свете свечи они уставились друг на друга.
- Я – Сэм Гэмджи, - сказал Сэм.
- А у меня вообще-то много имён. Здесь меня называют Бродяжником.
- Ох! – сказал Сэм, который догадывался, что гость с таким именем вряд ли пришёл, чтобы пожелать ему доброй ночи. – А Гэндальф про тебя знает?
- Конечно, знает! – сказал Арагорн.
- Ну, - сказал Сэм, зевая, - сейчас полночь, а это самое подходящее время, чтобы лечь спать, а завтра утром будет черничный пирог на завтрак.